Вопреки «победобесию»
Настоящее о дедушках, которые воевали и которые погибали
Думаю, что не только я заметил, как накануне 8 и 9 мая (конечно, в этом году) в информационном пространстве Украины (прежде всего на определенных телеканалах и радиостанциях, в Интернете) начали активно раскручиваться очень близкие к российской пропаганде нарративы. Если же брать наши украинские документы, то на сайте Кабмина 5 мая был размещен проект распоряжения правительства «О мероприятиях по празднованию Дня памяти и примирения и 75-й годовщины победы над нацизмом во Второй мировой войне 1939-1945 годов», подготовленный Министерством по делам ветеранов, и который должен был рассматриваться на заседании Кабинета Министров 6 мая. На момент отправки этого текста 8 мая, на правительственном сайте этого распоряжения не было, поэтому ссылки лишь на проект. А его приведенное выше название представляется довольно симптоматичным. По поводу 9 мая вместо определения «День победы над нацизмом», которое применялось в последние несколько лет, значится просто «75-ая годовщина победы над нацизмом» (далее тексты более ранние и нынешний совпадают). Представляется, что подобное изменение введено вполне сознательно и для того, чтобы оставить определение «День победы» исключительно России.
Не буду перечислять все информационные ресурсы, которые сейчас активно педалируют тему «победобесия» - много чести, вернее бесчестия. Упомяну только о широко анонсированном телеканалом Интер концерте (название, также симптоматично, на русском языке: «Победа. Одна на всех»). Сама песня Булата Окуджавы, из которой взяты эти строки (написана для фильма «Белорусский вокзал»), действительно замечательная. Но ее применение в этом случае имеет вид кощунства и чистой спекуляции на добрых чувствах. Почему-то уверен, что и большинству организаторов этого действа, так и артистам, которые будут участвовать в нем, глубоко начихать на правду об этой войне, на воинов, тогда боровшихся за ту победу. Конечно, и гонорары им (очень хотел бы ошибиться) будут не маленькие.
Здесь перейду собственно к тому, ради чего решил написать эти строки. В газете «День» в разные годы, начиная с 2002 года, когда был напечатан материал «Артиллерист» с воспоминаниями о той войне моего отца Дмитрия Костюкевича (настоящего воина, который прошел по ее фронтам, награжденного боевыми орденом и медалями), я опубликовал несколько материалов по поводу 9 мая. Поэтому уверен, что имею право это писать - для меня не «Деды воевали», а родители. Кстати, о моих дедушках тоже вспомню. Скажу прямо, с юных лет относился к этому дню с глубоким уважением и наилучшими патриотическими чувствами. Пример отца, который прошел по фронтам той войны, был перед глазами. Когда в Житомире на большом холме установили монумент в честь ее героев, я, как и многие жители Житомира, с цветами приходил к нему. В честь моего отца и первого тестя (тот воевал на Дальнем Востоке СССР) в 1985 году в День Победы я написал стихи (тогда на русском). И художник написал их красивым крупным почерком, золотистыми буквами, на специальной твердой бумаге в двух экземплярах. После ухода из жизни отца один из них хранится в моем семейном архиве. Конечно, я не собирался и не собираюсь конкурировать с Б.Окуджавой, но вот несколько строк из них:
«Отцам погибшим и пришедшим,
И тем, кто мог отцами пол.
От сыновей - тех, кто родился,
И тех, что не судилось ждать.
Вам благодарность, восхищенье
И низкий до земли поклон...».
Однако, где-то с конца 90-х годов прошлого века подъем, с которым я приходил к упомянутому памятнику, все чаще стало изменяться на противоречивые чувства. Когда я слышал, как на торжественных мероприятиях, посвященных Дню Победы, о подвигах настоящих героев начали велеречиво рассуждать житомирские руководители областного и городского уровней, желание быть рядом с ними пропадало напрочь. Потому что слишком много было информации об их махинациях на должностях, о том, как они «за кулисами» обогащаются за счет природных ресурсов, ископаемых, бюджетов. Кстати, по моим наблюдениям, где-то с 2007 года волна всеобщего подъема по поводу этого праздника, начала меняться на более сдержанные и задумчивые эмоции, скромные и менее массовые мероприятия. Об этом в «Дне» также мой материал «Без мажора». Не буду утверждать наверняка, но похоже, что спад ажиотажа вокруг 9 мая заметили и в России. И именно оттуда пошла новая волна пропагандистского наступления, которая действительно превратилась в настоящее «победобесие». В Украине она пришлась на президентство Виктора Януковича. Тогда же символ «георгиевской» ленты стали превращать в едва не священный фетиш.
Но параллельно существовало и человеческое семейное измерение. Много лет подряд моего отца 9 мая кроме детей приветствовали и внучки (дочь моей сестры Ирина, мои дочери Елена и Галина). По мере взросления они постепенно стали играть в его семейном почитании более заметную роль. За праздничным столом уже преобладала молодежь. Отец в этой компании чувствовал себя весьма хорошо, не раз и не два прикладывался к рюмочке с коньяком (ему очень нравился этот напиток), и мне приходилось даже сдерживать его - давление, сердце ... Поэтому молодежь, когда приходила его поздравлять, часто приносила бутылочки с несколькими звездами в придачу к красивым букетам цветов. А вот местные коммунисты считали, что весьма угодят ветерану, если принесут ему несколько увядших гвоздик, небольшую коробочку конфет, которые слиплись от жары, и открытку со стандартными поздравлениями. Большинство молодых его внуков (потом в компании начала участвовать правнучка) придерживались и придерживаются патриотических украинских взглядов, которые с подачи российской пропаганды сейчас называются националистическими. То есть, если по правде, то «дедушки воевали» у них, а не у «интеровских». И не буду только в пастельных тонах вспоминать о своем отце - отношения с ним не всегда складывались просто. Но я любил его и уважал.
А еще о моих дедушках. Отец моего отца Михаил вместе с женой остался на оккупированной немцами территории. Кстати, моя мама (в начале той войны ей не было еще 16 лет) вместе со своей мамой, бабушкой, тетей, двоюродной сестрой также остались тогда в Житомире. Работала в больнице, которой руководил врач Гербачевский, чье имя позже стало легендой в городе и области. А дедушка Михаил погиб в Житомире 16 ноября 1943 года - в саду дома, где он жил с бабушкой и другими родственниками, разорвался немецкий снаряд, сам он не успел спуститься в погреб в саду, где уже скрылись другие домочадцы, потому что был старшим, а потому последним. Много лет спустя, я, чтобы установить, чей именно снаряд убил его, по датам восстанавливал те события. Получалось, что в то время в Житомире еще были советские войска, которые после освобождения Киева с востока вошли 7 ноября в город. На том фронте со своей батареей мог быть и мой отец. Затем в результате контрудара немцев советские части вынуждены были оставить Житомир. То есть это мог быть только немецкий снаряд. Конечно, последние не били из пушек по дедушкиному дому ... И все же снаряд залетел туда. Тогда в Житомире погибло довольно много людей, их свезли (точно не помню кто) в большую вырытую яму. Моя бабушка, даже отдав тем, кто этим занимался, свое обручальное кольцо, не смогла найти его тело. Поэтому теперь рядом с ней на Смолянском кладбище в Житомире покоится лишь горстка земли с того места.
А мой дедушка по материнской линии Евгений Рушаков, майор или подполковник инженерных войск, бесследно пропал в 30-40-ые годы прошлого века. И о его судьбе ни его жена (моя бабушка), ни моя мама ничего узнать так и не смогли.
В этом году 9 мая я, как и в предыдущие годы после кончины отца (он ушел из жизни в феврале 2013 года в возрасте 94 года), пойду на кладбище и положу цветы к месту его вечного покоя. А на памятнике, который я установил отцу, выбита надпись по-украински «Комбату Второй мировой войны. Наша благодарность, уважение и низкий, до земли поклон. От детей, внуков, правнучки». В армии комбатом называли не только командиров батальонов, а часто и командиров батарей.
