«Живем фактически в условиях подполья»

Когда представляется возможность пообщаться с проукраинскими крымчанаами, я засыпаю их вопросами. Отвечают по-разному, но радует то, что не утратили способность логично мыслить. Порой поражают осведомленностью и незаурядной готовностью генерировать идеи. Последняя встреча с Андреем, крымчанином среднего возраста, тоже была достаточно интересной.

* * *

Существенным своим преимуществом — если сравнивать с нами — Андрей считает возможность часто контактировать с гражданами России. Не коренными крымчанами (их он по привычке считает своими), а именно с «понаехавшими». Андрей с интересом общается с жителями национальных республик, которые приезжают на отдых, — татарами, башкирами, кавказцами и тому подобное. Нередко в разговорах с ними выходит на национальный вопрос. Жители Поволжья и Урала осторожны в высказываниях, но чувствуется, что тема им интересна. Бывает, что просят Андрея рассказать о Бандере и украинском повстанческом движении.

Украинцы России в большинстве либо ассимилированы, либо крайне осторожны. Как-то слушал жителя Краснодарского края, который под гитару исполнял собственную песню о Кубани и казачестве. Причем на украинском языке! «Эта песня где-то на три четверти состояла из нормального текста, — делится впечатлениями Андрей, — но и деструктива было где-то 25%... Позитив — это гордость за свой казацкий род, упоминание о славных победах казаков, о заветах предков. Но потом, ни с того ни с сего, потомок казаков начал петь о врагах России, олигархах, «майданутых» предателях... Клеймил их, как верных агентов США... Всего я не запомнил, но что-то там было антибуржуазное, антиолигархическое, левацкое... О Крыме вспомнил положительно. Мол, хорошо, что он теперь российский. Видно, что у этого кубанца каша в голове. Спросил: а почему написал на украинском языке? Откуда знает его? Казак ответил, что у них так говорят. Следовательно, сохранились там еще маленькие украиноязычные резервации. Но уровень сознания явно не галицкий...»

* * *

Потом крымчанин затронул болезненную для себя тему. Вспомнил «хохлов-оборотней», которые сейчас хорошо чувствуют себя в путинском Крыму. Есть такие и среди его знакомых. Но утверждает, что есть и проукраинские люди, которые просто не осмелились переехать в Украину. Потом крымчанин с болью рассказал о приезжем одессите, который плохо отозвался о певце Макаревиче. Мол, тот критикует Путина и власть. Но он ведь критикует российскую власть, почему же ты, гражданин Украины, его за это осуждаешь? Вот таких одесситов (а также николаевцев, херсонцев, которые отдыхают в Крыму) Андрей никак не может понять.

* * *

Что касается возвращения Крыма. Андрей хотел бы, чтобы это произошло как можно раньше. Ведь видит, как быстро застраивают высотками Керчь, Симферополь, Севастополь... Россия все делает, чтобы как можно скорее изменить состав населения Крыма. Это уже поняли и те, кто бегал на «референдум». «Понаехавшие» никому не нравятся, потому что объективно являются конкурентами при приеме на работу. Никто не ожидал их в таком количестве! К тому же они часто проявляют высокомерие, общаясь с коренными крымчанами. Разделяет их и внешность (Андрей как-то научился различать «понаехавших» в толпе), и язык, и поведение. Спрашиваю, много ли переехало из России? Крымчанин говорит, что много. Может, 25%, а может, и все 30%. Обсуждаем цифры, которые вспоминал Мустафа Джемилев: от 800 тысяч до 1 миллиона «понаехавших». Андрей говорит, что такое количество новоприбывших вполне возможно.

* * *

Заметно меняется ситуация на побережье. На каждом шагу объявление: «Проход запрещен» или «Ведется видеонаблюдение»; или же указано, что объект продается. «При Украине» отдыхать у моря было намного проще, свободнее и комфортнее. В Ялте уличная торговля есть, а в Симферополе запрещена. Но и там люди как-то умудряются торговать. Разработана система предупреждений, когда приближается полиция. Как и в годы гитлеровской оккупации, люди самоорганизовываются.

* * *

«В Крыму всегда обращал внимание на цветы, возложенные к памятнику Шевченко. Долго кто-то туда их приносил, а в последнее время почему-то их не вижу... Может, бабушка умерла, которая их приносила, а может, и «связали» смельчаков. Есть украинский культурный центр в Симферополе, но никто из патриотов туда не спешит... Все знают, что центр создала «власть», а не те, кому дорога Украина. Живем фактически в условиях подполья. Ничего с этим не поделаешь, смирились уже, а вот в Украине можно было бы делать намного больше для борьбы с пророссийской пятой колонной. И использовать для этого переселенцев из Донбасса и Крыма. А еще нужно думать о том, как помочь проукраински настроенным крымчанам. Ведь есть молодежь, которая не хочет служить в российском войске! Таким и роботу в условиях Крыма труднее найти. На престижных работах требуют справку из военкомата. Проукраинская молодежь устраивается туда, где зарплата «в конверте», а социальная защита отсутствует. Есть люди, которые готовы служить в украинской армии, но кто их потом на материке обеспечит работой, жильем? Почему об этом Киев не думает? Ведь финны в 1940 году всех своих беженцев пристроили! Потому и воевали с большевиками так упорно, что верили своему Маннергейму. А украинцы в ХХІ веке этот чрезвычайно ценный финский опыт не готовы использовать...»

* * *

В конце разговора я спросил откровенно: много ли таких, как он, в Крыму? «Таких, как я, влюбленных во все украинское, действительно немного, — говорит Андрей, — но есть крымские татары, которые ждут освобождения. Есть много «русскокультурных» крымчан, которые любят свободу и уже разочаровались в путинском режиме. Таких хватает... Если Украина вернет полуостров дипломатическим путем, без войны и разрушений, то большинство коренных крымчан воспримет это как должное...»