«История незаплаканной заробитчанки»

Ветеранам украинско-российской войны, наверное, все время снится война, которая и в мирной жизни никак не хочет отпустить своих воинов. Тем, кто работает сейчас в госпиталях, снится, что когда они вступают в зараженную зону, то забыли надеть маску или очки. А что снится заробитчанам? Заробитчанам, которые годами жили без документов, нелегально? Скажу следующее: перед поездками в Украину и во время пребывания в Украине нам годами снился один и тот же сон в разных вариациях. Снилось, что когда нужно возвращаться назад, за границу, где-то исчезают документы, которые дают право на возврат. Это страшный сон, после которого просыпаешься с сильным стуком сердца, потный и испуганный. И этот сон мучает не одну и не две ночи перед отъездом, этот сон заставляет еще и еще раз нервно переискивать спрятанные в потайном месте документы, чтобы убедиться, что такое выстраданное разрешение на проживание в чужой стране на месте, не пропало, вздохнуть с облегчением до того момента, пока ужасный сон в каком-то другом варианте снова превратит ночь в страдания.

Слава Богу, эти сны для многих — уже пройденный этап. Также уже стало пройденным этапом желание иметь много работы. Несколько первых лет за рубежом заробитчане хватают всю работу, на которую могут наткнуться, и работают днем, вечером, ночью, в субботу, в воскресенье, лишь бы увеличивалась кучка денег. Но потом, с годами, приходит осознание, что деньги — это не все. Что годы проходят бесследно и что стоит испытывать удовольствие не только от денег, а еще и от зелени деревьев, от возвышенной песни ветра, от новых городов и пейзажей, от встречи с друзьями, которых не видишь годами, с родителями, которые все больше требуют твоего тепла.

Наступает момент, когда хочется осознать, как ты живешь, что оставляешь за плечами. Хочешь осознать, частью какого народа ты являешься. И думаешь, почему твой народ именно такой, какой есть. Почему этот народ не может жить хорошо дома и едет куда глаза глядят?

И вот появляется книга, которая зафиксировала твою и не только твою заграничную жизнь. Название Книги — «Злотий, долар, євро. Історія незаплаканої заробітчанки». Самое главное слово в названии — «незаплакана». Почему-то украинцы очень любят тосковать, плакать, горевать. Читала стихи наших заробитчанок. Это не стихи, это жалобы. Я не люблю грусти и жалоб. Если жизнь дает нам лимон, надо не кривить лицо от квасного, а из квасного сделать лимонад. Вот я и написала о жизни украинцев где-то с грустью, где-то с юмором, где-то с самокритикой. Сравнивала нас с поляками, испанцами, румынами, латиноамериканцами. От сравнения мы иногда выигрываем, иногда проигрываем. Надеюсь, что книг о нашей жизни не в Украине будет еще не одна. Думаю, что пришло время собирать камни.

 Вот отрывок из книги «Злотий, долар, євро. Історія незаплаканої заробітчанки», которая вышла в киевском издательстве «Зелений пес»:

«Мы заходим на вокзал около одиннадцати утра. Впереди еще много времени. Я сразу знакомлюсь со структурой вокзала, чтобы убедиться, что я смогу вовремя сесть на свой автобус. Замечаю, что автостанция не слишком аккуратная, отличается от тех, что я видела в Германии и Франции. Потом я со своими спутниками доедаем еду, которую имеем еще из дома. Вижу, что они весьма расстроены. Они снова и снова звонят своим знакомым, чтобы те приехали за ними в тот город, куда они утром приедут. Но, видимо, те знакомые не дают твердого ответа — и мои спутники далее обеспокоены. Как по мне, они звонят слишком часто. Ведь у них мало денег. Но им нужно получить положительный ответ, потому что они находятся в достаточно неопределенной ситуации.

Мы сидим на креслах, которые отделены друг от друга поручнями. Возле меня сидит тесть, зять чуть дальше. Людей на вокзале все больше. Свободных мест уже почти нет, но подальше от нас еще можно найти. И вдруг я начинаю наблюдать картину, которая меня поразила. Неожиданно для себя я начинаю чувствовать, что тесть, очень низко склонив голову и глядя из-под лба на какого-то испанца, медленно сдвигается со своего места, медленно тянется вокруг перил и медленно подвигается на мое место. Испанец, на которого смотрит мой сосед, замечает этот маневр, понимает намерения тестя — уступить ему, испанцу, место — и начинает протестовать, давая понять, что он не собирается садиться. Но тесть продолжает сидеть рядом, крепко прижимая меня. Я подскакиваю. Мне обидно и стыдно. Я понимаю, что мы в чужой стране, что мы приехали сюда под видом туристов и уже через две-три недели мы станем нелегалами, то есть нарушителями закона. Но все равно это не означало, что мы должны чувствовать себя рабами и сразу становиться на самую низкую ступень лестницы в обществе. У каждого из нас за плечами была своя история. Дома мы честно работали, многие получили образование, растили детей, имели уважение знакомых и друзей. Это мы здесь были пока что никто, никому не известно наше прошлое, но и здесь, далеко от родной земли, мы сможем проявить себя так, чтобы и здесь нас уважали.

Смотрела я на этого мужчину, и очень разные мысли и чувства промелькнули в моем сознании. Мне было больно, что мой соотечественник так себя не ценил, мне было обидно, что мое государство заставляет нас таким образом спасать себя и своих родных от бедности. И еще я подумала: сколько страха и унижений пришлось пережить родителям, дедам этого человека, чтобы он так вел себя рабски. В этом человеке я видела олицетворение нашей истории. И не могу сказать, чтобы мне были по душе вот такие последствия нашего прошлого...»