Цена свободы,

На вопрос о цене свободы великий Ликург ответил так: «Оставайтесь бедными и не стремитесь ни в чем превзойти соседа». Ответ легендарного спартанского законодателя не следует понимать в том примитивно-материалистическом смысле, что, мол, кому мы, малые и бедные, нужны? Иначе зачем бы вместе с законами бедности — железные деньги, запрет на владение предметами роскоши, уравнительные совместные трапезы- фидитии (где что царь, что рядовой спартиат ели жуткую на вкус чечевичную похлебку) etc. — Ликург ввел законы фактически перманентного военного положения, которое отменялось лишь на время войны? Условия мирной военизированной жизни были столь тяжелы и суровы, что спартанцы могли рассчитывать на непродолжительный отдых только в военное время. Так сказать, «тяжело в ученье, легко в бою». А «непродолжительный» — потому что не было им равных в воинской доблести и военном искусстве.

Ликург понимал то, что казалось непостижимым для других. Геродот рассказывает, как позабавила спартанского царя Павсания, триумфатора Платей, роскошь захваченной им ставки персидского царя. «Побачивши золоті та срібні ліжка з гарними матрацами та ще золоті й срібні столики і всі приналежні для обіду речі, подивувався цій розкоші й для сміху наказав своїм слугам приготувати лаконський обід. Обід було приготовано, і різниця між обома обідами була разюча. Тоді Павсаній засміявся і запросив еллінських стратегів, і скоро вони зібралися. Павсаній, показуючи на обидва обіди, сказав їм: «Шановні елліни, я запросив вас сюди, бажаючи показати вам, наскільки дурний був Мідієць (Ксеркс. — Є.З. ), який маючи можливість жити, як ви тут бачите, прибув сюди, щоб забрати в нас те, що ми маємо, в нас, які живемо так бідно».

Величайший лаконский полководец, одержавший, по словам Геродота, самую блестящую победу из всех, про которые он знал, ошибался. Ксеркс и подобные ему вовсе не дураки. Их не интересует чечевичная похлебка — они одержимы другой страстью. Они творят ИМПЕРИЮ, государственное образование, которое призвано «объединить людей вопреки тому, что их разъединяет» (В. Межуев). Объект определяется к имперскому завоеванию вовсе не потому, что имеет какую-либо материальную ценность. Просто он существует — отдельно от империи и вопреки ей.
«Усе добро, сам Бог у нас!
Нам тiльки сакля очi коле:
Чого вона стоїть у вас,
Не нами дана; чом ми вам
Чурек же ваш та вам не кинем,
Як тiй собацi!..»
                                 (Тарас Шевченко)

Так что бедность не спасает от имперских притязаний. Единственное спасение — дать империи в морду. Как спартанцы. Но для этого надо быть ими: попробовать жить по-спартански.