Проект охватывает временной срез с 1950-х годов до наших дней. Представленные художники — друзья Центра иудаики Киево-Могилянской академии и издательства «Дух и Літера». В экспозиции есть живопись, графика, скульптура. Произведения разные по характеру: легкие, словно из воздуха, картины Галины Григорьевой, монументальный цикл «Стена» Матвея Вайсберга, трагическое полотно «Резня на Хиосе» Александра Ройтбурда, эмоциональные скульптуры Ады Рыбачук и Владимира Мельниченко. Пронизывает зрителя взглядом мальчик из еврейского гетто с картины Михаила Вайнштейна. Наблюдают за людьми «Старцы» — скульптуры Якова Ражбы. Есть даже кукла, расшитая кабалистическими письменами — ее создал один из организаторов выставки Пинхас (Павел) Фишель.

«Горы работ привезли для выставки, так как сложно было рассчитать, сколько их поместится. Лучше одна работа от художника, который «светит», чем две, которые друг друга «съедают». Поэтому делали жесткий отбор, который продолжался даже в день открытия. Мне кажется, что определенной гармонии мы достигли, — рассказывает Пинхас Фишель. — В первом зале есть работы 1950-60-х годов. Здесь художники демонстрируют лирическое представление о мире и себе. Мир как рай. Например, Яким Левич показывает мир как космос, внутри которого происходят события «человеческого» плана: похороны, собака идет по городу. В следующем зале поднимается тема перелома, деструкции. Так, Виктор Гукайло изображает мир с городами и синагогами, который исчез, остался в памяти — только какие-то его обломки существуют наяву. Но также возникает вопрос, как справляться с деструкцией. Борис Егиазарян пытается возродить сломанный мир, делает это в абстрактных произведениях».

Почти весь следующий зал «вырывается» из контекста выставки — здесь, в основном, есть вещи из постоянной экспозиции музея Тараса Шевченко, документы и произведения, связанные с темой Кирилло-Мефодиевского братства. Из «Киевской коллекции» здесь есть серия скульптур писателей, которые создала Луиза Черешкевич. «Важно было связать помещения. Писатели Луизы Черешкевич гармонируют с темой Кирилло-Мефодиевского братства, — объясняет Пинхас Фишель. — А следующий зал, по сути, является залом графики, где собраны очень разные художники. Здесь есть «Стена» Матвея Вайсберга, наполненная переживаниями современности. Некое наивное переживания реальности — в других скульптурах Луизы Черешкевич. Есть и моя странная кукла, которая должна все это оживлять. Самый сложный вопрос — существует ли еврейское искусство вообще. Все эти выставки и альбомы — по сути, эксперимент с целью найти ответ. И, думаю, пока мы пытаемся это выяснить, еврейское искусство есть».

Яркие, характерные (с ударением на втором слоге) персонажи художников из «Киевской коллекции» манят, зовут открывать новые миры — взлелеянные в мечтах, сломанные, возрожденные. И в таких путешествиях зритель, в конце концов, открывает себя. «У некоторых из этих мастеров есть иудейская тема, у некоторых — нет, но все это — великие художники, — убежден директор Центра иудаики Киево-Могилянской академии, главный редактор издательства «Дух и Літера» Леонид Финберг. — Некоторое время назад мне захотелось организовать виртуальный музей наших художников. Сейчас он уже есть в интернете. Там можно посмотреть десятки работ каждого мастера, представленного на выставке. Это — около 20 художников. Их объединяет то, что они — светлые, талантливые люди, которые не выполняли идеологические заказы власти в советские времена. Сегодня мы знаем этих художников больше, но всем им все равно не хватает нашего внимания».

Посмотреть выставку «Киевская коллекция» можно в Национальном музее Тараса Шевченко до 4 октября.