Должны ли украинцы добровольно пойти в Бабий Яр на смерть?
Можно было бы еще понять, если бы эту премию присудили Алексею Навальному. При всей противоречивости этой политической фигуры, у него за плечами – длительный стаж борьбы с путинским режимом, попытки с помощью Интернета и «классических» медиа рассказать россиянам, какая коррупция властвует в государстве, попытки вывести людей на улицу в борьбе за честные выборы и против притеснений свободы слова. Навального не в шутку пытались убить, он сейчас является политзаключенным, в конце концов, он выступает против войны и против Путина: «Эту войну тоже развязал взбалмошный маньяк, одержимый какими-то мечтами о геополитике, истории и устройстве мира. Этот маньяк не остановится сам. Он как на наркотик подсел на смерть, войну и ложь – они нужны ему для сохранения власти. Обязанность каждого сделать хоть какой-нибудь, хоть малейший вклад в то, чтобы остановить эту войну и отстранить Путина от власти». Но ведь нельзя превращать все на свете в «политкорректную» трагикомедию!
Идет речь о скандале, возникшем после того, как «Премию СМИ за свободу» (Freiheitspreis der Medien) в этом году немецкая медиагруппа Weimer Media Group решила дать Президенту Украины Владимиру Зеленскому, лидеру свободной Беларуси Светлане Тихановской и российской журналистке Марине Овсянниковой. Премия эта предоставляется общественным деятелям, которые, по мнению жюри, особенно привержены свободе выражения мнений, социальному взаимодействию, политическому диалогу и демократии. Обратите внимание: «особо привержены». Как это сочетается с послужным списком Овсянниковой, а он, как отметила в «Дне» Екатерина Барабаш, весьма специфичен: она «верой и правдой служила путинскому режиму на главном пропагандистском канале, клепавшем новости о «бандеровцах» и разжигающем ненависть в скудоумном российском обществе, а до этого работала рупором известного краснодарского бандита, губернатора Ткачева»? И достаточно было выскочить на несколько секунд в кадр с антивоенным плакатом, чтобы перечеркнуть все свои прошлые достижения? Кстати, многие эксперты считают, что эта эскапада Овсянниковой была инсценировкой какой-либо из российских спецслужб: или ФСБ, или ГРУ, не случайно после нее тележурналистка, которая по новейшему российскому законодательству совершила уголовное преступление, свободно выехала на Запад, где немедленно начала агитировать за снятие санкций – мол, народ страдает. Впрочем, после протестов, премию Овсянниковой решили не вручать.
Но самое примечательное здесь другое. «Украинцы, белорусы и россияне стоят на передовой в борьбе против зла, против войны и тирании в Восточной Европе и мужественно защищают свою и нашу свободу. Словами, делами, большой отвагой и своими жизнями», - говорится в обосновании жюри. Относительно определенной (но незначительной) части белорусов это справедливо – в отношении тех, кто развинчивает рельсы, чтобы затруднить на территории Беларуси опрокидывание российских войск и подвоз боеприпасов, в отношении тех, кто фиксирует старты ракет и взлеты российских бомбардировщиков с белорусских аэродромов, в отношении тех, кто проводит антивоенные акции. А вот насчет россиян... Вон в более чем полумиллионном Хабаровске на одиночные антивоенные пикеты вышли два парня; вокруг каждого из них собралось где-то по десятку людей, которые начали скандировать антивоенные лозунги. Можете сами сосчитать, какой это составляет процент населения. Однако, оказывается, "россияне стоят на передовой борьбе против зла, мужественно защищают свою, а также нашу свободу"...
Но эта формулировка – не предел «политкорректной» и «гуманистической» деградации (другое слово подобрать не удается) определенной части немецкого общества. Недавно группа деятелей ученых, политиков, врачей и деятелей культуры ФРГ обратилась к канцлеру Олафу Шольцу с открытым письмом. В нем они призвали прекратить поставки оружия украинским войскам и поощрять правительство в Киеве прекратить военное сопротивление. Не верите? Напрасно. «Несмотря на сообщения об успехах украинской армии, она тем временем значительно уступает российской и имеет мало шансов выиграть эту войну. Ценой длительного военного сопротивления, вне зависимости от возможного успеха, будет больше разрушенных городов и сел и больше потерь среди украинского населения». Вот так. Не Россию нужно заставить немедленно прекратить войну, а украинцев прекратить сопротивление. И это написано уже после того, как ужасы Бучи и других мест массовых гекатомб стали известны всему миру! Еще печальнее, что среди подписавших это письмо не только куча профессоров из разных областей науки, но и протестантский богослов, и бывший помощник Генерального секретаря ООН.
Честное слово, это открытое письмо похоже на призыв к правительству ФРГ заставить украинцев добровольно выстроиться в стройные ряды и двинуться к устрашающему новейшему Бабьему Яру, с соответствующими последствиями, хорошо известными из истории ХХ века. А вдобавок к этому были нередкие случаи, когда в начале российского вторжения немцы вполне серьезно спрашивали, почему вы, украинцы, сопротивляетесь? То есть они искренне считали, что сдаться ради попытки сохранения своей жизни и предотвращения разрушений – вполне рациональный выход, даже когда против тебя воюет армия тоталитарного государства (еще одно наблюдение: в западной политической науке вдруг куда-то подевалось понятие «тоталитаризм», ограничиваются «авторитаризм», мол, и де Голль был авторитарным лидером, и Путин с Лукашенко авторитарии…). Как отмечает одна киевская философ, некоторое время работающая в ФРГ, «такие немцы кастрированы собственной историей; понятия патриотизма, героизм, самопожертвование им уже непонятны (дискредитированы нацизмом), как и то, что есть вещи дороже собственной жизни, за которые стоит бороться… Что ж, возможно, это действительно так. Лев Гинзбург, офицер времен Второй мировой войны, известный переводчик с немецкого и латыни, писал в конце 1970-х: «Прошло больше тридцати лет, а святые слова: родина, честь, материнство, народ, почва – все еще вызывают страшные ассоциации. За ними все еще мерцают силуэты лагерных вышек и крематориев». Впрочем, почему в тех случаях, когда речь идет о тоталитарной России, о преступлениях «коллективного Путина» (который составляет большинство русского населения), эти ассоциации у значительного числа немцев не возникают? И не пора ли определенным силам ФРГ изменить оптику и не ставить Украину в один ряд с Россией?
