Аппаратное обострение

Как можно было легко предположить, дело Подрабинека плавно перешло в выяснение отношений между двумя кланами в российской политической и бюрократической элите (День №183, 13 октября 2009 г.). Большая ее часть поддержала движение «Наши», устроившее травлю правозащитника и журналиста. В то же время, Совет по правам человека и содействию развитию институтов гражданского общества при президенте России в лице своего руководителя Эллы Памфиловой выступил против давления и травли, которые противоречат российским законам и универсальным правам человека. Учитывая, что вдохновителем и, в определенной мере, организатором реакционного шабаша, устроенного движением «Наши», был заместитель главы администрации президента Владислав Сурков; явное противостояние двух президентских структур наводило на мысль, что выяснение отношений между ними есть только верхушка айсберга острой борьбы в коридорах российской власти. Так и оказалось.

Видимо, выступление Эллы Памфиловой стало столь неожиданным для Владислава Суркова, что на борьбу с ней были брошены все аппаратные силы. Так, член Общественной палаты и по совместительству супруга Константина Костина, заместителя главы управления президента по внутренней политике, Ольга Костина, назвала выступление Эллы Памфиловой «безобразно странным», а обнародованное мнение Совета — «подложным». Оно и понятно: все, что разработано управлением ее мужа, ясно и правильно; все, что ему противоречит, странно и безобразно. Однако Ольга Костина осталась в Совете в меньшинстве. Практически все его члены поддержали своего руководителя в соответствующем заявлении.

Если бы все ограничилось противостоянием Совета в лице Эллы Памфиловой и Владислава Суркова, то эти аппаратные игры остались бы мало кому известными и происходили под ковром, как это и принято по византийским традициям российской бюрократии. Но с некоторых пор ситуация начала меняться, и происходящее вокруг дела Подрабинека принимает совершенно другой оборот. Есть все основания полагать, что статья журналиста, вызвавшая такие споры, оказалась своего рода сараевским выстрелом, после которого началось нешуточное противостояние внутри российского правящего класса.

Ряд событий, на первый взгляд не связанных между собой, на самом деле отражает все расширяющееся размежевание в околокремлевских кругах. Начнем с того, что в обращении Псковской областной организации Всероссийской общественной организации ветеранов (пенсионеров) войны, труда, вооруженных сил и правоохранительных органов говорится: «Мы просим вас, уважаемый Дмитрий Анатольевич, оградить нас от унижений и незаслуженных оскорблений. Мы считаем, что вы как глава государства должны принять действенные меры в отношении так называемой правозащитницы Эллы Панфиловой и журналиста Александра Подрабинека — тех, кто глумится над памятью поколений, кто очерняет наше прошлое!». В ответ Совет выступил в защиту своего руководителя. А она в свою очередь многозначительно отметила, что «любой может оказаться в такой ситуации, что его будут травить», и «никто не защищен — даже идеологи системы». Хотя фамилии и не названы, но ни у кого не возникло сомнений, кого она имела в виду. Звучит весьма предостерегающе, если учитывать последующие события.

В День памяти жертв политических репрессий Дмитрий Медведев опубликовал обращение в своем видеоблоге. Слова его выступления больше напоминали тексты либерального писателя или активного правозащитника. Президента тревожит, что 90% российской молодежи не знают имен известных жертв репрессий. Он считает, что память о национальных трагедиях так же священна, как память о победах. Он называет сталинские репрессии «одной из величайших трагедий в истории России» и считает необходимым сопереживание ее жертвам. Медведев считает, что репрессиям нет никакого оправдания. Что нет оправдания тем, кто уничтожал свой народ. Что «никакое развитие страны, никакие ее успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь»... И, что особенно важно в рассматриваемом контексте, Медведев разграничивает Сталина и советский народ, который победил в войне, поднял промышленность, создал науку и культуру. Это уже покушение на святая святых, на устои. Оказывается, что для российского президента вождь всех народов уже не эффективный менеджер, и с его именем не связаны все победы в войне и в строительстве современного государства. И еще оказывается, что никакой рост промышленности не стоит человеческого горя, репрессий, расстрелов и лагерей. Но не это главное в обращении российского президента. В нем сделана открытая попытка изменить государственную идеологию, указать на те общечеловеческие ценности, сознательно отставленные в сторону национальным лидером Владимиром Путиным и его присными, начиная от Владислава Суркова и кончая московским градоначальником Юрием Лужковым. Российский президент, пока на словах, от всего этого дистанцируется и становится на сторону тех, кого до недавнего времени выдавливали на периферию общественной жизни. Открыто заявлено, что он поддерживает другие ценности и исповедует другую веру. В кого пущена стрела, несложно догадаться. И не случайно обращение в видеоблоге президента и упомянутое заявление Совета практически совпали по времени. Если это случайность, то очень тщательно подготовленная.

Следующее событие хотя не относится к общественной сфере, но вполне вписывается в отмеченный ряд. Как-то так повелось, что оборона государства оказалась вотчиной премьер-министра Владимира Путина, в то время как по российским законам это конституционная обязанность президента. Вот он этим и занялся, да еще с большим резонансом.

Президент России посетил в подмосковном городе Реутово НПО машиностроения. И не просто прошелся по цехам, ограничившись осмотром разнообразных образцов ракетной техники и посидев за пультом управления комплексом береговой обороны, а устроил совещание, больше походившее на разнос руководителям оборонно-промышленного комплекса (ОПК). Президента как главнокомандующего возмутило состояние ОПК. Деньги вкладываются большие, несмотря на кризис, а производственная база практически не обновляется, монопольные производители устанавливают заоблачные цены, поставляя в армию единичные экземпляры военной техники, а серийное производство не налажено. Несмотря на заверения и пропаганду успехов, никакой современной военной техники ОПК не производит, а занимается лишь бесконечной «модернизацией» самолетов, танков и ракет, созданных в 1970 — 1980-е гг.

В ходе недавних маневров «Запад-2009» военные показали своему верховному главнокомандующему, что вопреки телевизионным заявлениям об оружии, «не имеющем аналогов в мире», российский ОПК физически не способен производить современную боевую технику. Об информационной насыщенности армии говорить не приходится. Вся так называемая современная военная техника — самолеты Су-34, Су-35, МИГ-35, комплекс ПВО С-400, оперативно-тактическая ракета «Искандер» — это модернизированные варианты вооружения, разработанного 20 — 30 лет назад. Оно безнадежно устарело, и производить, а тем более вооружать этим армию — просто преступление. Свежий пример. Неудачей закончилась очередная, двенадцатая, попытка провести испытательный пуск новой морской межконтинентальной баллистической ракеты «Булава-30». Испытания, которые должны были состояться в акватории Белого моря, закончились ничем: ракета не вышла из шахты атомной подводной лодки «Дмитрий Донской». Об очередной неудаче испытательного пуска межконтинентальной баллистической ракеты морского базирования «Булава-30» сообщать было запрещено. А почему? Потому что эту самую «Булаву» разработали уже так давно, что и вспомнить сложно, а все никак довести до ума не могут. Но президенту, судя по всему, доложили.

Вот уже несколько месяцев имеет место прямое противостояние руководства министерства обороны и ведущих предприятий ОПК. Оборонное ведомство не хочет приобретать технику прошлого века, и президент встал на сторону военных. Он выступил против руководителей ОПК — ставленников Путина — Иванова, Сечина и Чемизова. Тем самым ставится под вопрос функционирование больших колхозов под названием корпорации ОПК типа «Ростехнологии», Авиастроительной, Судостроительной и им подобных. А это сотни миллиардов рублей, и самое главное — власть. Таким не шутят, свое кровное защищают с применением любых доступных средств.

Московская и прилегающая к ней бюрократия начала быстро делиться на путинских (подраздел сурковские) и медведевских. И поэтому одной вертикали оказывается недостаточно. Вот почему в Первопрестольной в околоправительственных кругах пошли разговоры о создании двух вертикалей власти: для Путина и для Медведева. Сама по себе идея весьма вздорная. Но за этими разговорами просматривается одна очень простая мысль: Путина просят подвинуться. Велика Россия, но даже ее на двоих не хватает. Как говорит английская пословица, two wives in one house never agree in one — две хозяйки в одном доме никогда не договорятся. А два хозяина — тем более.