Мы не шпионы, шпионы не мы

В последние дни минувшего года «День» подводил итоги https://day.kyiv.ua/uk/article/media/pro-mediamed-ta-mediadogot и составил короткий список из пяти позитивных и пяти негативных событий с точки зрения влияния на будущее украинского медиарынка и украинской журналистики.

В перечень негативов года вошел рассказ о том, как спецслужбы России и Беларуси воюют с украинскими журналистами.

Речь шла, в частности, о собственном корреспонденте Укринформа во Франции Романе Сущенко, арестованном в сентябре 2016 года в Москве, куда он прибыл с частной поездкой. Журналиста поместили в московское СИЗО «Лефортово» и выдвинули обвинение в шпионаже. В ФСБ РФ заявили, что Сущенко является сотрудником Главного управления разведки Минобороны Украины и полковником ГУР. В основу обвинения легло утверждение российских спецслужб о том, что корреспондент Укринформа, приехав в Москву, пытался узнать у «бывших военных» РФ  возможно ли «новое наступление «ДНР» на Мариуполь». Об этом впоследствии написала газета «Коммерсантъ» со ссылкой на собственные источники.

Адвокат Сущенко — Марк Фейгин — тогда сообщил журналистам, что на журналиста оказывают психологическое давление с целью добиться признания вины. «Моему подзащитному сказали: «Роман Владимирович, вам нужно хорошо подумать — вы «идете» на 20 лет или начнете сотрудничать со следствием?» — рассказал юрист. По мнению Фейгина, следствие пытается добиться признания вины, чтобы дальше действовать по «схеме Шаройко».

«Схема Шаройко» — это признание своей вины (пусть вымышленной, неважно) взамен на якобы смягчение наказания, была применена к другому сотруднику украинского СМИ — собкору «UA: Украинское Радио» в Беларуси Павлу Шаройко. Его задержали 25 октября 2017 года в Минске и предъявили обвинение в шпионаже. В КГБ Беларуси журналиста обвиняли в «создании в республике агентурной сети».

Главное разведывательное управление Минобороны Украины подтвердило, что Шаройко работал в ведомстве на должности главы пресс-службы, но еще в 2009 году уволился. Впрочем, сам журналист, в отличие от Сущенко, почти сразу после задержания якобы признался, что «является сотрудником разведки и работает под прикрытием в звании полковника». Именно так, по крайней мере, утверждал КГБ Беларуси. Белорусские спецслужбы также сообщили, что при задержании у Шаройко якобы нашли «копии разведывательных сообщений «Центра».

Рассмотрение дел Романа Сущенко и Павла Шаройко завершилось в первой половине уже текущего, 2018 года. В обоих случаях с негативным для Украины, украинской журналистики и персонально для двух граждан Украины результатом.

4 июня Московский городской суд вынес Роману Сущенко приговор в 12 лет колонии строгого режима по обвинению в шпионаже. Журналист своей вины не признал.

Павел Шаройко в феврале 2018 года был осужден белорусским судом на восемь лет заключения (по-видимому, это и является тем самым «смягчением наказания»).

Верховный суд Беларуси рассматривал дело в закрытом режиме, поэтому подробности не известны. Показательная деталь — о самом приговоре украинская общественность узнала в конце мая, благодаря заявлениям посла Украины в Белоруси Игоря Кизима и главы Комитета государственной безопасности Беларуси Валерия Вакульчика. То есть это произошло через четыре месяца после соответствующего решения суда и за несколько дней до объявления приговора Сущенко.

Теперь все пишут о недостаточной реакции со стороны мирового сообщества, недостаточных усилиях журналистских и правозащитных организаций по защите узников с журналистскими удостоверениями. Но в первую очередь хотелось бы констатировать немножко другие дела, которые, в принципе, давно были известны, но сейчас уже являются очевидными и бесспорными.

Первое. Силовые структуры, спецслужбы Беларуси и России работают как единое целое. С точки зрения журналистской деятельности здесь можно сделать немного выводов, скорее, это как-то должны принять во внимание отечественные спецслужбы и дипломаты. Например, после приговора Шаройко собрание контактной группы по Донбассу именно в Минске выглядит, скажем так, немного странно. Не говоря уже о демонстративно приязненных отношениях украинского и белорусского государственного руководства.

Второе. Абсолютно ясно, что предание огласке подробностей по делу Шаройко накануне суда по Сущенко было специальной информационной операцией, которая, в первую очередь, должна была мотивировать Романа к признанию своей вины. Во вторую — ее задачей было связать эти два дела в публичном пространстве и сделать Сущенко «коллегой» Шаройко, который — и это, безусловно, козырь российско-белорусских спецслужб — согласился считать себя шпионом.

Можно быть уверенным, что материалы дел с «убедительными доказательствами» «разведывательной деятельности» корреспондентов «Украинского Радио» и Укринформа посланы во все правозащитные и журналистские организации мира, в зарубежные дипломатические представительства в Москве и Минске, а с некоторыми ключевыми спикерами по теме проведены специальные разъяснительные беседы. Все наработки по проведению подобных спецопераций СССР времен «холодной войны», о которых мы знаем только из кинофильмов, нынешняя Российская Федерация и ее союзники активно реализуют на практике.

Кажется, журналистское сообщество теперь не имеет четких правил и инструкций, как действовать, когда тебя обвинят в шпионаже всего лишь за сбор сведений о текущем состоянии дел или за наличие т.н. «источников информации». По большому счету, любому корреспонденту, который работает в новостийном СМИ, могут выдвинуть подобные обвинения. И, очевидно, пришло время разобраться, как журналистика должна функционировать в таких условиях. Именно этим было целесообразно заняться всем этим многочисленным организациям по защите прав журналистов и свободы слова, а не только транслированием возмущения, которое, как демонстрируют дела Шаройко и Сущенко, России и ее союзникам откровенно «до лампочки».