«Я завожу зрителей в лабиринт»

Дмитрий СУХОЛИТКИЙ-СОБЧУК — один из наиболее интересных молодых кинематографистов. Автор нескольких короткометражных фильмов, имеет признание на отечественных и международных кинофестивалях.

Последняя на сегодняшний день робота Дмитрия, короткометражка «Штангист» (Украина — Польша) получила четыре гран-при на международных фестивалях, среди каких Premiers plans а Angers во Франции и Варшавский кинофорум.

История в этой получасовой новелле простая. Молодой человек, тяжелоатлет по имени Петр (в исполнении реального спортсмена, мастера спорта по тяжелой атлетике Александра ЛОЯ), готовится к всеукраинским  соревнованиям. Если победит — возьмут в национальную сборную.

Он интенсивно тренируется, плавает в бассейне, поднимает штангу, колет себе стероиды. А еще — отказывается ехать на похороны отца, основательно ссорится со своей девушкой. Держит в голове только одно: победу. Почти все действие замкнуто в четырех стенах: квартира, бассейн, баня, спортзал.  Это прекрасно передает ограниченное сознание героя, который превращает себя в соревновательную функцию.

При этом решающий момент, который должен привести Петра к кубку, режиссер оставляет за кадром, отсекая камеру ширмой — лишь для того, чтобы дать возможность протагонисту повторить толчок дома перед зеркалом: в ночном сумраке, с триумфальным «Да!» пустыми руками симитировать движение, ради которого все и делалось, ломалось, уничтожалось. Не столь важно, что он поднял эту штангу, — главное, овладел своей жизнью, подкорил ее единственной цели.

Сухолиткий-Собчук еще больше усиливает призрачность этого мира непрерывной погони и самодостаточной телесности, придавая изображению плотности живописи, в частности в сцене в бане, цитируя композицию французского классициста Энгра. В потоке украинского кино нечасто можно увидеть столь совершенную по форме работу, внутренний диалог с которой продолжается и после просмотра.

Проект полнометражного дебюта Сухолиткого-Собчука «Памфир» собирает награды уже на этапе  сценария: участие в двух влиятельнейших сценарных мастерских — TorinoFilmLab (Script & Pitch) и MIDPOINT Intensive, а в начале этого года — приглашение в одну из самых престижных резиденций для режиссеров — Cinefondation Residence Каннского фестиваля.

Что же касается Sofia Meetings, то этот международный рынок копродукции, сфокусированный на поддержке начинающих режиссеров, проходит сейчас, 13—17 марта, во время кинофестиваля в Софии. Sofia Meetings собирает более 300 иностранных продюсеров, дистрибьюторов, представителей других кинорынков, международных фондов, телеканалов, а также отборщиков ключевых фестивалей мира. Среди представленных в прошлые годы проектов можно выделить итальянскую драму «Ханна» (режиссер  Андреа Паллаоро, в 2017 была  в основном конкурсе Венецийского фестиваля) или «Направления» Стефана Командарева, попавшие в программу «Особый взгляд» Каннского фестиваля (2017). Дмитрий будет представлять замысел «Памфира» во время Feature Films Pitching — отдельного модуля Sofia Meetings, где режиссеры представляют свои проекты с целью поиска финансирования и привлечения международных партнеров.

Мы встретились с Дмитрием, чтобы побеседовать о его последних успехах.

— Дмитрий, сначала немного о «Штангисте». Как у тебя появилась идея сочетания живописности кадра — вплоть до цитат из классических полотен — и такой атлетичной грубости?

— У меня, скорее, были мысли о сочетании документальности и живописи. Изначально это кино задумывалось как определенное соревнование с живописью. Игровое кино — это условность, особая реальность, которую я себе придумываю. Хотел поиграть  формами в этой реальности, закрыть для себя определенные режиссерские инструменты. Какие-то приемы буду применять и в дальнейшем, а некоторые сработали только для «Штангиста». Например, статический кадр. Не могу сказать, что это в дальнейшем мой способ повествования. Он приемлем только здесь. Три подвижных кадра были тщательным образом продуманы, хотелось, чтобы каждый кадр стал картиной, на которую ты смотришь так, как будто она не висит на стене, а течет во времени — 40, 50 секунд, минута. То есть ты не стоишь в музейном зале, а садишься на тележку и тебя провозят мимо картины, потому что экспозиция предусматривает не стояние, а движение по залу. Таким задумывался проезд с падающим мужчиной, сцена в сауне. Только для того, чтобы как можно лучше раскрыть идею, заложенную в фильме.

— Если же говорить о главном герое, то ты неожиданно разрушаешь стереотипный образ великана с добрым сердцем. Он у тебя грубый и телом, и поведением.

— Мне очень нравится Кшиштоф Кеслевски. Обожаю его «Декалог», особенно «Короткий фильм о любви» и «Короткий фильм об убийстве». В последнем есть антигерой, который поступает плохо с таким же плохим, как он, но из-за того, что второго негодяя лишают жизни и он является представителем одного с нами вида, то нам его жаль, особенно в контексте христианской доктрины. А что если такой негодяй остается жить? Например, знаменитый боксерский блокбастер «Рокки». Рокки готовится к встрече с Иваном Драго. Ивана нам показывают формально: вот он бегает, ему что-то колют, у него есть женщина, он убил друга Рокки, вот он выходит на ринг. Его нужно избить, потому что он тотальное зло. Но историю о добрых чуваках мы уже давно усвоили,  знаем заранее каждый поворот. А я предлагаю: «Давайте сконцентрируемся на некоем «Иване Драго», только назовем его Петром. И он будет поднимать штангу. И ему будет на все наплевать». Есть такая логика у спортсменов  наивысших достижений,  профессиональных атлетов. Просто жизни кладут ради призов; как машины, вваливают тонны и километры, лиш бы получить золотую медаль, потому что их жизнь подчинена этим законам: выиграй, стань кем-то, получи заслуженного, если все сложится — попадешь в сборную, в составе сборной выигрываешь Олимпиаду,  выигрываешь Олимпиаду — будешь иметь деньги, квартиру, сможешь монетизировать свое имя. А с неприятностями в личной жизни разберешься потом. Наймешь психолога, мама простит, девушку другую найдешь, а тех, кто ушел, — не вернешь. Я слышал такое от многих спортсменов.

— Перейдем к твоему полнометражному проекту. Как началась история с Cinefondation Residence?

— Это программа Каннского фестиваля, призванная открывать и развивать новые имена. Работает с выпускниками и авторами первых-вторых фильмов. Их резиденция — это 4 месяца пребывания в Париже, с очень плотным графиком встреч с дистрибьюторами, продюсерами, сейлс-агентами для того, чтобы у проекта появился французский копродюсер  и чтобы картина стала копродукцией между Францией и страной, которую представляет резидент. После этих четырех месяцев нам дают скрипт-докторов, то есть людей, которые улучшают сценарии, и мы представляем свои проекты в Каннах, в павильоне CNC, где будет питчинг и специальное жюри даст двум лучшим проектам денежное вознаграждение — грант в размере 5000 евро. Также они издают каталог, делают общие мастерские с фестивалями в Роттердаме и Локарно, где тоже можно познакомиться с разными продюсерами. Наибольший бонус программы для всех, кто туда попадает: завершенный фильм первыми должны увидеть отборщики Канн. Если понравится кино — заберут его себе. Если нет — отпустят искать счастье на других крупных фестивалях.

— Много претендентов?

— В коротком списке было 20 кандидатов, шансы 1:3. А сначала рассматривалось около трехсот заявок.

— Почему обратили внимание на тебя?

— Конечно, ничего этого не было бы без «Штангиста». Так вышло, что когда я был на Берлинале, то встретился с одним из селекционеров. Рассказал мне, как происходил финальный отбор. Возглавляет Cinefondation Residence предыдущий президент Канн — Жиль ЖАКОБ. Так вот, когда все 20 номинантов имели скайп-сессию, а комиссия, в целом 8 человек, должна была все прочитать и посмотреть, то Жакоб спросил: «А почему у нас в программе не было «Штангиста»?» Это лучшая короткометражка, которую я видел за последние три года». После таких слов стало понятно, что проект возьмут. Кстати, «Штангист» мог бы и в конкурс Канн попасть, но помешал получасовой формат — великоватый. Много отказов было от других фестивалей по той же причине. Но это именно история на 30 минут, не больше и  не меньше.

— А о чем же будет «Памфир»?

— Я на «Штангисте» выработал одну формулу. Ты заводишь людей в лабиринт и говоришь: «Смотрите, я сейчас вам расскажу драму о спорте, но она не о спорте». И так же здесь. Это о семье в пограничной зоне, о нелегальном бизнесе, но в то же время — не о бизнесе. О мужчине, который хочет быть хорошим семьянином и именно ради семьи сворачивает с честного пути.

— Есть ли уже визуальное решение для этого?

— Есть, но говорить не буду, пока не воплощу. Становиться заложником собственных слов не хочется. Как только получим деньги в Украине — запустим эту копродукционную машину. Производитель фильма —  компания «БОЗОНФИЛЬМ». Продюсер Александра КОСТИНА очень преданно занимается картиной,  ищет пути финансирования и партнеров. Потому что без якорного — украинского — финансирования мы не можем взять сейчас на борт ни поляков, ни французов, а это две страны, чьи предложения самые важные.