«Основное – выработать нужду в книге...»

«ИНТЕРЕСНО ЧИТАТЬ АВТОРОВ, КОТОРЫХ ЗНАЕШЬ ЛИЧНО»

— Поэтесса во время карантина... Что читаете? Пишете?

— Странное время, очень креативное. Мне всегда не хватало возможности быть с собой, со своими размышлениями, рефлексировать, осмысливать наблюдения и ощущения, не рискуя отстать от жизни с ее бешеным темпом. Карантин, как это ни парадоксально, создал такие условия, немного «обрубив» мир, который отвлекал. Разумеется, быть бесконечно в этом состоянии я бы не согласилась, но сейчас наслаждаюсь и пользуюсь, пока есть. Когда только начался карантин, я была полна планов, подумала, что, наконец, перечитаю все, что накопилось: новинки, подзабытое старое, любимое.

Я хаотичная читательница — беру книги интуитивно, открываю, цепляюсь за какую-то мысль или образ, иду по какой-то ссылке, зависаю там, фиксирую какую-то интересную мысль, которая пришла. Как-то последние месяцы я больше наслаждалась исследованиями по медиевистике, на которые до того у меня, из-за литературной и переводческой деятельности, совсем не хватало времени — это и монография Арх. Исиченко «Війна барокових метафор» о полемическом противостоянии Касияна Саковича и кружка интеллектуалов из окружения Петра Могилы, и наконец имела возможность вчитаться в невероятный труд Курциуса «Европейская литература и латинское средневековье», которая ждала на полке с 2007 года. Среди перечитываемых в последнее время — книга Т. Гундоровой о литературе и китче, Умберто Эко о массовой литературе, Ортега-и-Гассет о бунте масс. Среди художественных книг — это древнекитайский эпос «Джвандзи»» и роман современного китайского прозаика ХХ века. Май Дзя «Дешифровать», которые своеобразно дополнили мои впечатления от месячного пребывания в Китае в конце прошлого года. Люблю, когда рифмуются и взаимодополняются реальность и мир книги. Но больше всего в это время мне писалось свое: и стихи, и проза (именно сейчас завершаю книгу рассказов).

— Книги вашей жизни...

— Книги, которые меня сформировали, — это, наверное, детские стихи, которые мне читала мама в раннем детстве и которые я знала наизусть, потом была мировая и украинская классика, потом — радость познавания современного, не совсем доступного и не всегда отстоянного. Эта легкая мутность и непрозрачность, которая характеризует современный литпроцесс, как молодое вино — тоже чем-то очень привлекает, завораживает.

Подозреваю, что читаю не только как читатель, а как человек, который работает с текстом, поэтому взаимодействие с книгой не исчерпывается только чтением, но и продолжается в каком-то литературоведческом осмыслении, в переводческих рефлексиях (если это интересная книга на другом языке, то часто хочется ее перевести: последняя такая история — с романом польского автора Вероники Ґоґоли «Понемногу»). Интересно читать авторов, которых знаешь лично, видеть, как жизненное и человеческое переходит в книжку (знаю лично многих современных авторов, имела счастье общаться с Виславой Шимборской, с Ґертой Миллер, с Ольгой Токарчук, Адамом Заґаевским, Романом Иваничуком, Игорем Римаруком и многими другими).

В последнее время мое «ґилти плеже» — это малая проза, а среди авторов, которых люблю и часто возвращаюсь к ним — Генрих Белль, Хулио Кортасар, Элис Манро, Клэр Киґан. Очень много поэзии, разных времен и народов, из любимых — Джон Дон, Пауль Целан, Евген Плужник, Василь Стус, Николай Винграновский. С одинаковым удовольствием читаю как интеллектуальную и научную литературу, так и художественную жанровую (в частности, люблю детективы, из последних фаворитов — романы скандинава Криса Тведта).

«НАЧИНАТЬ НАДО С ОЧЕНЬ РАННЕГО ВОЗРАСТА»

— Как вырабатывается культура чтения, по вашему мнению?

— Сначала вырабатывается навык и привычка, а уже потом формируется культура чтения. Трудно насладиться чтением, если не до конца научился складывать буквы в слова, слова в предложения, а предложения в связный текст. Трудно читать для удовольствия, если не понимаешь прочитанного, не умеешь уйти вглубь текста, осмыслить и принять то, что тебе в нем близко, если чтение — это тяжелая работа. Много современных школьников имеет проблему на этой первоначальной стадии, поэтому как бы школа ни формировала привычки читать — последствий это не дает.

Мой опыт и как ребенка, и как матери подсказывает, что начинать надо с очень раннего возраста, когда ребенок еще не умеет читать самостоятельно. Основное — выработать потребность в книге, приучить к ней, как к чему-то нужному и важному, сформировать вкус к чтению. И таки да, как бы вы ни старались приучить ребенка к чтению, но сами не имели привычки читать, ничего не выйдет, «слова без діла мертві суть», тогда ваши дети будут читать разве что из чувства протеста к вашим жизненным привычкам и приоритетам.

— Можете ли сказать, что ваш сын так же любит читать, как вы?

— Не знаю, так же, как я, читательский опыт у каждого свой. У нас разные вкусы и интересы, и я понимаю, что большинство моих литературоведческих книг ему ни к чему, но время от времени он берет почитать не только что-то художественное, но и что-то научно-популярное о литературе, культуре или психологии — и я тихо радуюсь (но ревностно слежу, чтобы не зачитал).

С детства сын имеет несколько добрых полок со своими личными книгами, читаемыми и перечитываемыми, к которым со временем добавились книжки, которые он сам себе покупал за свои и подаренные деньги, потому что хотел их прочитать. Их нельзя просто так взять и отдать кому-то: каждую книгу сын помнит, с каждой у него что-то связано, каждая чем-то дорога. Возможно, он не будет собирать себе такую библиотеку, как мои родители или я, потому что сейчас много книг можно читать в электронном виде, в любой момент найти в сети нужную цитату, купить доступ, но я за него спокойна: он знает, что такое радость чтения, он может и будет читать не только для получения информации, но и для удовольствия.

«...КОГДА ЧТЕЦ ОТКРЫВАЕТ ЧТО-ТО НОВОЕ ДЛЯ ТЕБЯ САМОЙ»

— Ваше ощущение, когда ваши стихи вслух читают другие?

— Смешанные. Каждый мой стих для меня самой как-то звучит, имеет свою ритмомелодику. И эта форма звучания мне важна не меньше, чем содержание, именно она помогает понять, что я хотела сказать, какое впечатление создать, какую эмоцию передать. Пытаюсь излишне не усложнять формы, ибо содержание и без того сложное, особенно когда это какая-то философская лирика. Но любой написанный текст можно прочитать по-разному. Если чтец чувствует мою ритмику и смысловые акценты, это приятно. Если не чувствует — то понимаешь, что стих прошел мимо человека (или какая-то его часть). Больше всего впечатляет исполнение, когда чтец открывает в твоем тексте что-то новое для тебя самой, но, к сожалению, такое случается нечасто, поэтому я люблю авторское исполнение (и много моих читателей любят, говорят, что это помогает).

— Поэзия в мультимедийных проектах. Как перспективы в дальнейшем?

— Первым был украинско-шведский мультимедийный проект «SWIЖЕ» еще в 2007 г. (с электронной музыкой шведки Лисе-Лотте Норелиус), затем, в 2008-м — «Пісні Країни OS» (с джазовыми импровизациями Юрия Издрыка и виджеями франковской формации «Cube»). С тех пор в сотрудничестве с музыкантом Юрой Ефремовым из Харькова и видеохудожниками Алексеем Хорошко и Игорем Цикурой были проекты «Співіснування», «Опір матерії» (который мы представляли в Нобелевском музее в Стокгольме), вместе с перформеркой Олесей Здоровецкой и Сашей Фразе-Фразенко — «Плоди дорослості», были поэтические клипы с молодыми литовскими режиссерами и короткометражка «Пророк кварталів» (которая презентовалась на конкурсе видеопоэзии «Cyclop» и Берлинском фестивале «Zebra»). Сейчас доделываем новую программу с электронной музыкой и фолком (совместно с Юрием Ефремовым).

Мультимедийные проекты интересны мне тем, что привлекают к поэзии не только читателей, но и слушателей и зрителей, расширяют аудиторию. Конечно, в процессе такого исполнения что-то добавляется, что-то теряется, но это позволяет поэзии выходить за рамки своей камерности и жанровой ограниченности. Иногда в таком взаимодействии поэзии, музыки и видеоряда удается достичь интересных синергических эффектов. Но как автору мне достаточно поэтических средств, я не пытаюсь компенсировать себе что-то музыкой или видео.

— Обязательно сейчас писателю быть в социальных сетях? «Плюсы» и «минусы»?

— Исхожу из принципа, что писатель ничего никому не должен. Но может, если хочет. Я имею аккаунт на «Фейсбуке» давно, последние десять лет многое фиксирую там, публикую новые тексты, какие-то рассуждения на дискуссионные темы, какие-то спонтанные отклики на ситуацию. Соцсети дают несколько интересных эффектов и иллюзий.

Во-первых, это иллюзия доступности — ибо кажется, что можно найти в сети все, что хочешь, быть в курсе основных событий, не выпадать из культурного дискурса и общественного контекста, что любой может прочитать то, что ты постишь. Однако алгоритмы «Фейсбука» настроены на формирование определенного информационного и вкусового пузыря, который тебя ограничивает и обрезает всю информацию по определенному лекалу.

Во-вторых, это иллюзия обратной связи: кажется, что вот — ты выложил стих или видео, или объявления о событии, было много лайков и распространений, значит, прочитали, восприняли, информация пошла в люди. Однако жизнь информации в сети очень коротка, она перестает быть в топе обновлений и исчезает под слоем более поздней, даже ты сам потом порой не можешь ее найти, не говоря уже о других.

Ну и самый большой минус: соцсети забирают массу времени, которое могло быть потрачено на что-то другое, реальное, а не виртуальное. Хотя кто знает теперь, как быть без этого виртуального, которое является весомой частью нашей реальности. Основное — не терять почву реальности, вкус жизни, умение различать, где настоящее и живое, а где копия или имитация.