Неудобные темы

Наполнение жизни содержанием едва ли не важнейшая проблема современного человека.

Способность человечества преодолевать проблемы выживания обострили как никогда вопрос о его смысле.

Ловкие устройства ради облегчения условий труда, возвели в ранг судьбоносного испытания проблему свободного времени.

Исторически продолжительность рабочего дня последовательно сокращается. Сегодня много стран таким способом преодолевают безработицу. И все важнее становится работа человеческого духа.

Тотальная и уже едва ли не тоталитарная Россия празднует годовщину присвоения Крыма. Празднует на уровне с победой во Второй мировой войне. Празднует враждебность всего окружающего мира, поэтому и санкции против себя провозглашает признаком собственного величия. Студенты российских вузов к празднику одеваются в военторговские камуфляжные униформы.

Тотальный камуфляж реальных смыслов становится новой ловушкой для гражданского сознания.

Стремление Украины к цивилизованной Европе представляется как пример кровавого раздора, который должен способствовать закалке хрупкого единства народностей России.

Для людей искусства очень важно отшелушить все лишне, чтобы предъявить зерно проблемы, конфликта. Часто художественные обобщения заплывают за буйки научной обозримости. Это можно принимать или нет. Это как увлекаться беспредметной живописью, чувствуя в ней обнаженность волнений предметного мира. Так вот по моим ощущениям (что дает право не приводить аргументы в доказательство) в ХХ веке самое главное из того, что сделала Европа — это возвеличивание ценности человеческой жизни. Достижение грандиозное. Наше время актуальной европейской ценностью делает человеческую личность.

И именно театр, особенно в жанре моноспектаклей, доказывает величие личности.

Именно театр имеет смелость, нахальство, бесстыдство и, наконец, мудрость говорить на неудобные темы. Это также признак личности.

Должно признать, что целомудренный украинский театр долго не осмеливается на острые разговоры. И все же преодолевает ментальный инстинкт недоговаривания правды и синдром исторического ожидания.

Три неудобных темы прорабатываются спектаклями, о которых дальше будет идти речь: наркомания, гомосексуальность, эвтаназия.

О ЖИЗНИ И СМЕРТИ

Постановка пьесы «Путешествие Алисы в Швейцарию» Л. Берфуса Национальным театром им. И.Франко осуществлена в сотрудничестве с Goethe-Institut в Украине. Вопрос смысла жизни, которая не имеет смысла, создатели спектакля выводят на уровень дискуссии с творцом всего живого. За свое рождение человек должен благодарить Бога и родителей. Имеет ли он право этим подарком распоряжаться и в конечном итоге отказаться от него, когда она станет наказанием? Страх смерти, который каждый по-своему, но все — Александр Логинов (Джон), Людмила Смородина (Лотте Галло) и Светлана Косолапова (Ева) — с довольно опасной личностной откровенностью проживают, никоим образом не дискредитируется декларированием мудрости смерти доктором Штромом (Сергей Калантай), медсестрой Галло (Татьяна Михина) и Вальтером, хозяином помещения клиники (Александр Печерица).

Эти образы актеры создают технологически иначе, чем коллеги. Эффект отстранения возникает через собственное отношение к действиям персонажа. Так режиссер подчеркивает борьбу эмоциональной и рациональной доминант.

Станислав Моисеев со сценографом Екатериной Маркуш формулу жизни материализуют двумя стеклянными секциями — одна, меньшая, все представление не задействована — пробка жизни — и вторая, в которой находится хорошо оборудованное беспомощное больничное пространство. Когда героиня решается покончить с мукой существования, капсула запаивается. Она становится контейнером бытия, из которого состоит безграничный объем памяти небытия.

«Подойти вплотную к смерти — это все равно, что подойти вплотную к жизни. Потому что жизнь — это ничто», — Энди Уорхол.

Конечно, о быть или не быть, театр говорит испокон веков. Но никогда не шла речь о присвоении дара жизни.

О праве этим даром распоряжаться слабостью своего тела или силой своего осознания.

Разные страны сегодня разрешают проблемы эвтаназии в законодательном поле. Поединок сердца и ума в этом спектакле привлекает громким тремоло беспокойства души.

Почему-то подумалось — а вдруг пригодится осознание спектакля тем, кто видел его в тот решающий момент, что каждого живого из надежды на бессмертие приводит к неотвратимости законов существования.

В ЛЮБВИ НЕТ ИЗВРАЩЕНИЙ

РОБ ФЕЛЬДМАН (ТОМ) И АНДРЕЙ СИДОРЕНКО (ФРАНСИС)  В СПЕКТАКЛЕ «ТОМ НА ФЕРМЕ»  / ФОТО ЛИЗЫ ЩЕПИНОЙ

Основанный Ярославой Кравченко «Дикий театр» совместно с Львовским театром им. Леси Украинки представили в «Мистецькому Арсеналі» спектакль по пьесе известного канадского сценариста и писателя Мишеля Марка Бушара «Том на ферме», продюсер Алексей Ананов.

Дикий танец горьких демаскировок неудобных тем (спектакли «Быть снизу» и «Попы, менты, бабло, бабы») празднует взаимопонимание с уже достаточно широким кругом единомышленников. В любви нет извращений. Любовь выше норм. Любовь утверждает величие личности. Исторические попытки формализовать любовь, как и автоназию, не выдерживают испытания обстоятельствами времени.

Гомосексуальные браки в Европе должны решить прежде всего вопрос страхования, наследства, обеспечения того, кто потерял кормильца. Это еще очень долго не к нам. А вот жестокость доказательства права на любовь и жестокость мести за пренебрежение им, именно в гомосексуальной среде поражает даже опытных следователей.

Треугольник два брата и милый соседский мальчик в маленьком селе заостренностью вершин прорывает крепкую ткань публичности сельской жизни.

Старший брат калечит любовника младшего. Тот искалеченного вылечивает своей любовью. Но погибает в катастрофе, потому что спешил на свидание со своим избранником. Перипетии с захоронением, осознанием матерью специфичности влюбленности сына, прямое столкновение старшего брата с когда-то искалеченным односельчанином, который стал смыслом жизни младшего брата, — все это узел, который сам себя затягивает острой горечью страсти и приводит к казни плоти, казни веры, казни смысла существования.

Режиссер Павел Арье вместе с Юрием Кулиничем/Робом Фельдманом (Том), Сергеем Медведевым/Андреем Сидоренко (Франсис), Татьяной Фроловой (Агата) и Оксаной Борбат (Сара) скорее обозначают конфликт, чем лезвием мотиваций оперируют проблему.

КТО ОКАЗАЛСЯ В ЛОВУШКЕ ДЬЯВОЛЬСКОГО ДУРМАНА

В «ПОСЛЕДНЕМ ВАГОНЕ» ИГРАЮТ АКТЕРЫ-ЛЮБИТЕЛИ, КОТОРЫЕ ИЗБАВИЛИСЬ ОТ НАРКОТИЧЕСКОЙ ЗАВИСИМОСТИ И НЫНЕ СО СЦЕНЫ РАССКАЗЫВАЮТ О СВОЕЙ БИТВЕ ЗА ЖИЗНЬ / ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ЛИТЧАСТЬЮ НАЦИОНАЛЬНОГО ТЕАТРА ИМ. И. ФРАНКО

«Последний вагон» — документальный спектакль, который из исповедей наркозависимых, создал режиссер Тарас Жирко, сложился в громкий тестамент и мертвым, и живым, тем, кто оказался в ловушке дьявольского дурмана. Марксистский лозунг, что все болезни являются продуктом социально-экономической среды, мало содействовал выздоровлению человечества. Нет убедительных доказательств взаимосвязи уровня наркомании с социальным укладом, экономическим положением страны, за исключением тех, где употребление тонизирующего укоренено в вековые традиции.

В то же время имеет место констатация того, что влияние наркотиков не обязательно свидетельствует о психических болезнях. Количество независимых потребителей наркотиков заметно превышает количество наркозависимых. Без мудрствования, через откровенные рассказы молодых людей о том, как «присадили», «соблазнили», «приучили» спектакль утверждает, что употребление наркотиков жестоко разрывает связь между волей и действием.

И в конце концов как следствие — разрушение собственных устоев того, что делает тебя самим собой.

Зомби, которые действуют не по собственной воле, являются самой страшной угрозой обществу.

Я сознательно не описываю художественных приемов, которые в названных спектаклях часто создают контртекст.

Недоверие к слову высказанному, хотя и меньше недоверия к слову напечатанному, в разговоре на такие темы преодолевается радостью со-ощущения.

Именно со-ощущение, а не сочувствие, которое унижало бы в равной мере и сцену, и зал, и создавало бы неудобство откровенности.