«Буржуй, или даже феодал»

Украинский общественный и культурный деятель, меценат Евгений Харлампиевич Чикаленко (1861—1929) принадлежит к лучшим представителям украинской интеллигенции, посвятившим себя самоотверженному служению делу национального возрождения. Подвижнический труд, направленный на консолидацию украинского гражданства, заполнил всю жизнь этого человека и всей его семьи. Е. Чикаленко без преувеличения можно назвать влиятельным конструктором украинского национально-освободительного движения, рупором которого в первом десятилетии ХХ в. стала газета «Рада» (в 1905—1906 гг. — «Громадська думка»), им основанная и которую он издавал. Е. Чикаленко оказывал также щедрую финансовую поддержку журналам: «Селянин», «Літературно-науковий вісник», «Нова громада» и пр., вкладывал свои средства в деятельность Научного общества имени Тараса Шевченко, поддерживал материально писателей — Бориса Гринченко, Владимира Винниченко, Михаила Коцюбинского и др. После смерти своей маленькой дочери деньги, которые откладывались на ее будущее обучение, Е. Чикаленко назначил на премию за наилучше написанную историю Украины и строительство во Львове Академического дома для студентов — выходцев из Большой Украины. Активный деятель киевской «Старої Громади», инициатор создания общества «Просвіта» в Киеве и Одессе, он стал одним из организаторов Общей украинской беспартийной организации, впоследствии — «Товариства українських поступовців» (ТУП, 1908—1917) и Союза автономистов-федералистов (1917), Украинской демократической партии (1904), Украинской радикально-демократической партии (1905) и Украинской партии социалистов-федералистов (1917). Заседания управ этих организаций и политических партий часто проходили в киевском доме Е. Чикаленко.

В украинской истории начала ХХ в. не было ни одного национального праздника, общественного дела, культурно-просветительского мероприятия, которое бы он обошел своим вниманием. Евгений Чикаленко является ярким представителем украинской элиты, которая, несмотря на все попытки самодержавно-полицейской власти, старалась сохранить национальную духовную традицию, показать миру национально-культурную самобытность украинцев, сохранить для будущих поколений память об историческом прошлом, содействовать развитию литературы,  языка и культуры. Целостность натуры Е. Чикаленко подтверждалась тем, что национальный духовный интерес и ведение хозяйства на земле были для него единым целым. Потомок казацкого рода, крепко связанного с землей, воспитан в любви к родному слову и истории, он черпал вдохновение из традиций украинского села, сочетавших высокую духовность двух, казалось, непримиримых, «антагонистичных» социумов: украинской шляхты и селянства.

Когда одну из столичных площадей предложили переименовать в честь Евгения Чикаленко — это вызвало бурю, что доказывает степень нашего незнания...

Украинское село, «опиравшееся на выработанные в течение многих поколений особенности материального и духовного существования», по справедливому определению современного отечественного историка Ю. Терещенко, было важным фактором сохранения в общественном сознании чувства собственной отдельности. Украинское село вплоть до времен советского лихолетия фактически полностью сохраняло присущий ему образ жизни и противопоставило имперскому централизму привязывание к традиционным формам национального бытия, в частности, характерные для украинских крестьян предыдущих поколений взаимосвязь и взаимопроникновение производственной и духовной сфер деятельности. Любой хозяйственный труд украинца сопровождался традиционными эстетическими предписаниями и канонами, наряду с утилитарными задачами решал животворные художественные устремления.

В характере и способе мировосприятия Е. Чикаленко национальное и духовное тесно связаны с практическим и материальным. Сам себя шутя он называет «буржуем, или даже феодалом», однако все свои доходы жертвует для национального дела и настойчиво побуждает к этому других состоятельных украинцев. Связь с землей формировала и отношение деятеля к работе на национальной ниве. Философия «малых дел», которую он исповедовал, предполагала ежедневный кропотливый труд ради Украины. Для него как для хлебороба, работавшего на земле, было важно, чтобы проросло каждое зернышко и работа на земле не прекращалась. Для этого он работал изо дня в день. Точно так же в национальном деле для Е. Чикаленко важным был каждый деятель и каждое, хоть, на первый взгляд, и маленькое дело. Ведь, по его мнению, национальное движение, как и природу, невозможно остановить, можно только притормозить, но оно рано или поздно разольется широким потоком. В его дневниках немало размышлений и сравнений на эту тему: «...З практики, на протязі довгих років історії, ми знаємо, що можна зробити багато гаток, гребель насипати, можна спинити на якийсь час рух живої води, але навіки затамувати все-таки не можна — вода знайде якусь щілину, буде сльозити, а потім проробить ширший хід і все-таки буде текти...»

Если обстоятельства вынуждали Е. Чикаленко отойти от общественных дел, как, в частности, в 1884—1889 гг., когда он находился под домашним арестом в родных Перешорах, он работал на земле, размышляя над внедрением более прогрессивных форм хозяйствования на селе. Следствием этого стала серия брошюр под названием «Розмови про сільське господарство», которые Е. Чикаленко написал на основе собственного опыта, рассказав о рациональных методах ведения хозяйства. Его практические советы посвящались селянам. Получив с большим трудом разрешение на их публикацию на украинском языке, Е. Чикаленко опубликовал свои «Розмови» в 1897 г. в Одессе, впоследствии — в Петербурге. В целом их тираж достигал полмиллиона экземпляров. Это была своеобразная энциклопедия сельского хозяйства, которая принесла автору широкую популярность среди селян. За успешное ведение своего хозяйства, описание которого он частично опубликовал в своих воспоминаниях, Е. Чикаленко получил награду от имперского министерства земледелия. В письме к В. Липинскому — известному украинскому общественно-политическому деятелю, идеологу модерного национального консерватизма, который перед войной вел собственное хозяйство на Уманщине, Е. Чикаленко отмечает, что для него было очень важно, что его «Розмови» были изданы на родном языке для селян. Это давало пользу не только для сельского хозяйства, но и для национального дела. Вместе с тем он признавался: хоть «из книжиц своих» и получил «моральное удовлетворение, так как получил уже за них две большие серебряные медали», но издание газеты «Рада» для него имело значение намного большее. Несмотря на то, что от издательского дела «мав самі тільки клопоти, втрати, лайки всяких критиків і байдужість громадянства».

КАРТИНА ХУДОЖНИКА М.СОЧЕНКО «ЕВГЕНИЙ ХАРЛАМОВИЧ ЧИКАЛЕНКО, ВЫДАЮЩИЙСЯ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ, УКРАИНСКИЙ МЕЦЕНАТ». ВЫСТАВКА «ТОРЖЕСТВЕННОЕ СОБРАНИЕ ПО СЛУЧАЮ ДНЯ СОБОРНОСТИ УКРАИНЫ И 100-ЛЕТИЮ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ НЕЗАВИСИМОСТИ УНР» / ФОТОРЕПРОДУКЦИЯ НИКОЛАЯ ТИМЧЕНКО / «ДЕНЬ»

«Рада» стала для Е.Чикаленко делом целой жизни. Он понимал, что журнал выписывают «тільки люди, що цікавляться українським національним рухом, і все завдання в тім, щоб число таких людей збільшувалось, щоб ширше розлилася ця свідомість серед усіх верств, станів, кляс людности». По его мнению, в условиях, когда отсутствовали такие важные факторы, как украинская школа и широкое культурное движение, только пресса могла способствовать подъему национального сознания. В то же время он говорит о взаимозависимости существования прессы от того, насколько распространяется общественная заинтересованность в украинских изданиях, а борьба за национальные интересы и украинскую школу, по его словам, возможны были только при условии существования украинской прессы.

Распространяя «Раду» и переживая ежегодную компанию сбора подписчиков, Е. Чикаленко болезненно реагировал на безразличие общества к общественным делам. «Свідомих людей у нас мало, у всякому разі, не більш двох тисяч душ, і вони не дисципліновані так, як це бувало в інших націй під час відродження», — писал он. Для Е. Чикаленко было важно, чтобы «Рада» объединила интеллигенцию разных направлений, он очень жалел, что украинские эсдеки и эсеры не способствуют изданию газеты, «бо вони іншого світогляду». Он вполне справедливо приходит к выводу, что расслоение по партийному принципу оттягивало украинскую интеллигенцию от общенационального дела.

Вопрос, будет ли продолжаться издание «Ради», который каждый год наталкивался на недостаток финансов и обеспечения подписчиков, был его постоянным беспокойством. «Всякий вважає мене за страшенно грошовиту людину, всякий при потребі звертається до мене, а я тепер рішучо не можу нічим запомогти, а люди не вірять, що у мене нема грошей, — пишет Е. Чикаленко. — Всякий думає, що коли я трачу на «Раду» тисячі, то, певне, у мене є міліони». Он искренне признавался, чтоб «не дати померти газеті», вынужден был «систематично відривати від себе, від дітей, обрізути свої видатки до крайностї». Его имения были заставлены в банке, и он ежегодно платил большие проценты, не имея возможности полностью заплатить залог. Он считал «обов’язковим передати землею дітям стільки, скільки... дістав від своїх батьків». Все же приобретенное с «спокійною совістю» отдавал на национальное дело. По подсчетам Е. Чикаленко, до 1909 г. он потратил около ста тысяч карбованцев на разные общественные мероприятия. «Одним словом, майже все, что я придбав — витрачено», — признается он. «Я заприсягся, — пишет деятель в своем «Дневнике», — що до кінця днів моїх, до останньої десятини землі моєї я буду тягнути газету з останнього, відстоюючи, як каже Сенат, «устройство Малорусскаго края на автономныхъ, національно-территоріальныхъ началах».

Евгений Чикаленко с воодушевлением встретил Февральскую революцию. Именно у него на квартире в первые мартовские дни 1917   г. проходили собрания украинской интеллигенции, где обсуждались вопросы ее организации и была предварительно сформулирована идея образования объединительного центра, трансформированного через несколько дней в Украинскую Центральную Раду. Как член Совета «Товариства українських поступовців» Евгений Харлампиевич 8 марта 1917 г. подписал воззвание «до українського громадянства» с призывом поддерживать новое революционное правительство, украинскую прессу, организовываться, создать украинский национальный фонд, открывать школы, общества «Просвіта». С первых революционных дней приложил большие усилия к восстановлению газеты «Рада»: ходатайствовал о разрешении у власти, искал типографию, средства, подбирал редакцию. По его мнению, газета должна была иметь внепартийный характер, где могли бы высказываться представители разных партий. Е. Чикаленко считал, что газета должна быть «в першу голову українська національна, щоб вона об’єднувала всіх українців, які домагаються автономії, свого сейму».

Первый номер «Нової ради» вышел 25 марта 1917 г. Издание печаталось уже без Е. Чикаленко. Сразу после участия в I Украинском кооперативном съезде (14—16.03.1917 г.) он выехал в родное село Перешоры на Херсонщине. Съезд произвел на него очень сильное впечатление. После того, как хор запел «Ще не вмерла Україна», он страшно разнервничался, «не зміг здержати голосного ридання і благословляв долю», что дожил до такого важного момента.

Продолжение