Иван глазами Марии

Но уже почти два десятилетия, как Иван Миколайчук ушел от нас. Мария Евгеньевна, его жена, народная артистка Украины, прожившая с Иваном Васильевичем в браке 25 лет, пока воспоминаний о муже не написала, а выразила свои чувства к нему в песенном сборнике «Прощаюсь, ангеле, з тобою». Каждое слово ее, сказанное о нем, сказано с любовью...

— Мария Евгеньевна, вы помните, когда впервые увидели Ивана?

— Это был сентябрь, золотая осень. Я уже месяц почти работала в театре. Пришла на работу и вижу группу людей, которые обступили какого-то высокого юношу. Когда подошла, увидела незнакомое лицо. И этот взгляд... Это любознательность, заинтересованность... Будто какие-то стрелы между нами пролетели. По-видимому, это называется любовью с первого взгляда.

— Вы рано вышли замуж. Как родители отнеслись к этому?

— Я была в Киеве. У Ивана был какой-то перерыв между съемками в «Тенях забытых предков» и он поехал в село Черторыя (теперь Чернив) к родителям. Позвонил и говорит: «Приезжай, будешь замуж выходить». Я ответила, что еду в Югославию на гастроли. А Иван поставил вопрос ребром: «Выбирай: или Югославия, или замуж»! На следующий день я пошла к руководителю нашего хора Г. Веревке и объясняю, что на гастроли не еду, потому что у меня уважительная причина — замуж выхожу. Григорий Гурьевич удивился, потому что уже были документы оформлены на поездку за границу. И спросил, хорошо ли я подумала? Но когда услышал, что меня ждет суженый — вздохнул и проговорил: «Ну что же, за границу вы еще не один раз поедете, а замуж — это хорошо. Пусть вас Бог благословит»! Я поблагодарила и помчалась за билетами. А их нет! Только перед отходом поезда удалось купить билет в общий вагон. Спала на третьей полке — и ехала на свадьбу...

Иван меня встретил, повез домой. Когда я маме сказала, что мы решили пожениться, то она отрезала: «Не позволю»! Иван дернул меня и мы вместе упали на колени. Иван попросил: «Прошу разрешения жениться на вашей дочери!», и мама улыбнулась и благословила нас: «Пусть вам стелиться счастливая дорога».

— В фильме «Пропавшая грамота» вы снимались вместе в Иваном. Как рождалась эта картина?

— Сценарий написал Иван Драч. Но пока принимали, утверждали, разрешали, то от того сценария мало что осталось. Тогдашние чиновники даже не хотели, чтобы Иван снимался. Но Драч сказал: «Если Иван возьмется сниматься в этой картине, то я ему разрешаю менять и делать все, что он считает нужным. Я ему доверяю полностью». Ивана моего это, конечно, подкупило... Режиссером фильма был Борис Ивченко, товарищ Ивана, кум наш впоследствии. Но Ивана можно назвать соавтором, потому что он придумывал много сцен, выражений, немало из которых перешли в афоризмы.

Мне интересно было сниматься в этом фильме. Я играла вдову. Как-то Ивану и Федору Стригуну надо было на ходу запрыгнуть на коней и галопом лететь дальше. Один дубль, второй, третий — не получается! Мы с артистами массовки так расхохотались, что Иван рассердился: «Почему посторонние люди на съемочной площадке? Освободить площадку!» И как только прозвучало: «Тихо, снимаем», так все сразу получилось...

— В фильм «Анничка» Иван играл как будто отрицательную роль, но запомнился как позитивный персонаж.

— У Ивана были очень выразительные глаза. Когда на него смотришь, то это — как озера... Собственно, почему Ивану не разрешили играть роль Ореста в фильме «Белая птица с черной отметиной»? Он же с Юрием Ильенко вместе писал сценарий. Иван роль Ореста хотел сыграть сам. Но в Госкино сказали: «Вы слишком хороший актер, чтобы играть такую роль! Подумайте, разве может актер, сыгравший Кобзаря, играть врага советской власти? Если вы сыграете Ореста, то симпатии зрителей будут за него». Иван очень переживал, но, чтобы не закрыли картину и отступил. Кстати, роль Ореста фантастически сыграл Богдан Ступка. Это стало дебютом актера в кино.

— Картина поднимает вопрос об УПА. Во времена советской власти — тема фактически закрытая. Когда шла Вторая мировая война Иван Миколайчук был маленьким, что он знал об этой странице нашей истории?

— Иван — сельский мальчик из Буковины. Из его родного села очень многие люди воевали в УПА. У него школьного друга выслали вместе с родителями в Сибирь, потому что они были «лісовими вояками». Иван с детства хорошо понимал, что воины из УПА боролись за свободу Украины...

— «Вавилон-ХХ» — отдельная страница из творческой биографии Миколайчука. Как пришло в голову Ивану Васильевичу делать фильм по произведению Василия Земляка?

— Земляк написал сценарий по своей повести сам, но художественный совет Киностудии им. О. Довженко не принял его. Он порекомендовал искать другого сценариста. Тогда Земляк обратился к Ивану. Кстати, тогда он «Лебедину зграю» еще не читал. Земляк нам подарил книжку. Когда Иван прочитал, встретился с Василием Сидоровичем, а потом за три дня и ночи написал сценарий. Когда Земляк позвонил, чтобы спросить, понравилась ли Ивану книжка, узнал, что уже готов новый сценарий. Иван только приступил к подбору актеров, и в это время умирает Василий Земляк. Как-то так все внезапно произошло. Иван в память о Василии Сидоровиче и чтобы материально поддержать его жену поставил под сценарием две фамилии — Земляк и Миколайчук. А роль Фабиана выписал таким по характеру, каким был Земляк. Кстати, Василий Сидорович говорил об Иване: «Это не Миколайчук, а Сократ!»

Иван прочувствовал это произведение, с увлечением снимал картину. Но потом, когда снятый материал начали резать, кромсать, выбрасывать — очень переживал. Материала было снято на две серии, а осталось на одну. Иван считал, что цензоры выбросили самoe интереснoe.

— А какой фильм вы больше всего любите?

— Мне трудно сказать. Очень люблю фильм «Тени забытых предков», «Сон», «Белая птица с черной отметиной», «Пропавшая грамота»... Вы знаете, глаза Ивана, смотрящие с экрана, до сих пор переворачивают всю мою душу.

— О вашей квартире на улице Жилянской ходили легенды. Чем вы угощали столько гостей?

— Иван был харизматичный человек. У нас дом всегда был полон народу... Я часто ездила на гастроли (работала в хоре им. Г. Веревки) и работу не могла выбросить из своей жизни. Когда была дома, было проще. Потому что, знаете, каждая женщина что-нибудь в доме найдет, из «ничего» сварит и обед, и ужин, и что угодно. Но когда меня не было, то Иван сам справлялся. У нас всегда в доме была картошка, кусок сала и кукурузная мука. Иван варил очень вкусный кулеш, запекал картофель в духовке с салом. А какой он борщ варил! Он не избегал домашней работы. А бывали и такие периоды, когда Иван одновременно снимался в двух фильмах, и не было времени самому поесть. Бывало, пока наш хор переезжает из города в город, а на это дается два-три дня, я летела в Киев. Успевала постирать, убрать, наварить есть. И ждала, когда придет со съемок Иван. Он говорил: «Иду, смотрю, какие-то более веселые окна, но не могу понять, в чем дело. А когда зашел в подъезд, то почувствовал такой запах и понимаю, что ты дома». Нам было уютно в нашем доме и к нам, на «огонек» приходило немало людей разных профессий. Часто после такого общения потом рождались новые роли, фильмы.

— Вы — певица, а Иван — актер, влияли ли вы на творчество друг друга?

— Я считаю, что очень ценное и основное влияние на мое песенное творчество оказывал именно Иван. Он учил умению передать голосом содержание песни. Но только когда прошло время, я осмыслила эту его науку. Как это и сегодня мне помогает! Каждую песню можно назвать отдельным сюжетом и по ней можно снимать фильм...