Цензура против вируса

Свобода слова во время пандемии и в целом адекватное информирование общественности — тема, которая нуждается в обстоятельном исследовании и пристальном анализе. Впрочем, уже понятно — баланс между цензурой и правом на свободное обращение информации пока еще не найден. Мир в поисках правильного ответа, который некоторые правительства пытаются найти «методом втыка», — и не очень удачно. В то же время Украина, кажется, вообще «не заморачивается» выработкой эффективной информационной политики во время «коронавирусного кризиса».

ШАГИ ВПЕРЕД-НАЗАД ПО-СЕРБСКИ

В начале недели сербское правительство приказало всем местным кризисным штабам и медицинским учреждениям Сербии посылать любую информацию о ситуации с коронавирусом в центральный кризисный штаб во главе с премьер-министром Аной Брнабич, которая потом будет информировать общественность.

«Городские главы и главы муниципальных органов и сотрудники органов чрезвычайных ситуаций органов местного самоуправления обязаны направлять всю информацию относительно состояния и последствий COVID-19. исключительно [национальному] кризисному штабу, который осуществит необходимые проверки и будет принимать соответствующие меры для информирования общественности своевременно и точно», — шла речь в решении, принятом правительством. Правительство также предупредило о «возможности применения норм, которые касаются ответственности и правовых последствий относительно распространения дезинформации в чрезвычайном положении».

В результате местные кризисные штабы в Сербии не могли больше информировать местные общины непосредственно о развитии событий, а средства массовой информации больше не могли получать информацию от местных органов власти.

Но уже в средине недели правительство Сербии отозвало решение относительно ограничений предоставления информации об эпидемии коронавируса местными органами власти, кризисными штабами и медицинскими заведениями. Как отметила премьер-министр Ана Брнабич в четверг утром, решение отменено по просьбе президента Александара Вучича.

Брнабич объяснила, что целью информационных ограничений было предоставление только полной, проверенной и точной информации гражданам. «Идет речь о предупреждении непроверенной информации, фальшивых новостях, информации местных сотрудников, городского головы, потому что знает кого, для того, чтобы защитить медицинских работников и семьи, потому что в чрезвычайном положении, когда мы имеем реальное военное положение, это важно для меня как премьер-министра правительства, потому что кто-то бежит сначала сообщить СМИ, чтобы быть пять минут местной звездой, — сказала премьер-министр.

Она отметила, что подобная информация уже привела к путанице в работе людей, которым в настоящее время придется заниматься спасениям жизней. В то же время, Брнабич отметила, что новые правила информирования общественности будут отменены, «потому что Сербия сделала все для того, чтобы граждане были своевременно информированы», «сделала больше всего из всех стран Европы, чтобы граждане получали точную информацию ежедневно».

Брнабич считает, что результатом решения будет то, что она будет тратить больше времени, занимаясь фальшивыми новостями, но что она будет лучше спать на четыре часа меньше, чем бросать тень на все, что было сделано, особенно если речь идет о свободе СМИ.

На этом фоне «закручивания информационных гаек» в Сербии начались репрессии против журналистов, которые, по версии стражей порядка, «распространяют панику» или, по версии медиасообщества, «говорят неудобную для власти правду». В среду вечером в Новом Саде была задержана репортер портала Nova.rs Ана Лалич. В канун издание опубликовало текст, в каком Лалич утверждала, что в региональном клиническом центре «Воеводина» возникли проблемы «с хроническим отсутствием основного оборудования и полностью хаотическими условиями труда во время пандемии». В ответ КЦ «Воеводина» написали заявление в прокуратуру и полицию, обвинив журналистку в возмущении общественности и нанесении вреда репутации этого заведения здравоохранения.

В полиции аргументировали необходимость задержания Лалич тем, что она «может повторить преступление, публикуя тексты, которые вызывают панику и беспорядок». Полиция обыскала квартиру журналистки и изъяла ноутбук и два мобильных телефона — служебный и частный.

Впрочем, после решения правительства Сербии относительно отмены ограничений в освещении ситуации с эпидемией журналистку отпустили.

Ситуация с попытками ввести цензуру в Сербии не является уникальной для этой балканской страны. Весь демократический, даже полудемократический мир сейчас ищет баланс между обеспечением эффективного противодействия пандемии и соблюдением прав человека, среди которых право на свободу слова является одним из основополагающих.

«День» уже неоднократно освещал эту тему. Но вирус распространяется по миру, и проблема поисков баланса между безопасностью человека и защитой его прав только углубляется.

Как и в целом проблема адекватного освещения пандемии.

НЕТ СЛОВА — НЕТ ВИРУСА...   ВРОДЕ БЫ

На сегодня уже есть несколько ярких кейсов, относительно того, каким НЕ МОЖЕТ быть информирование людей во время такого глобального вызова, как пандемия.

Первым таким примером есть умалчивание.

В среднеазиатском Туркменистане с недавних пор запрещено вспоминать о коронавирусе. «СМИ, которые контролируются государством, больше не должны использовать это слово», — констатируют «Репортеры без границ». Гражданам, которые публично говорят о коронавирусе, угрожает арест.

Впрочем, когда власть неавторитарных стран пытается «в порядке» приказа взять под контроль информационные потоки вокруг вируса — как попробовала сделать Сербия — это именно такая попытка умалчивания. Хотя  целью может действительно быть предоставление людям лишь проверенной и полностью достоверной информации, по факту разрыв во времени между событием и предоставлением общественности информации о ней создает период молчания. Этот информационный вакуум — если не будет хот бы минимальных сведений о том, что и где состоялось — в нынешнюю эпоху социальных сетей и мессенджеров моментально начинает заполняться кусками реальной информации, искаженными сообщениями, но главным образом слухами, слухами и еще раз слухами.

Если официальные источники молчат, это никак не значит, что все вокруг тоже держат рот на замке. Конечно же нет. Даже в Туркменистане будут обязательно распространяться слухи касательно «самизнаетекакой» болезни, название которой нельзя произносить. Что уже говорить о более демократических странах, среди которых и Украина.

УКРАИНСКИЕ АНТИПРИМЕРЫ

Информирование украинцев по поводу эпидемии коронавируса потом будет нуждаться в подробном и глубоком анализе. Сейчас пока еще с грустью можно констатировать, что украинская власть сделала определенное количество неверных шагов в этом направлении.

В частности, это дезинформация население. (Это у нас будет кейс как «не нужно действовать» №2).

Не могут официальные лица любого уровня в разгар эпидемии давать оценку ситуации и, тем более, указания и даже просто советы или комментарии, которые не совпадают, прямо ли противоречат официальным данным Всемирной организации здравоохранения или данным ведущих научно— исследовательских центров.

Это, в частности, касается официально озвученных тезисов о прибывающих из Уханя в Новые Санжары «здоровых людей», в то время когда все исследования уже доказали наличие длительного инкубационного периода, когда человек якобы сам еще не болеет, но уже может заражать других.

К этому же дезинформационному кейсу относятся и вброшенные официальными лицами в информационное пространство «теории заговора» о том, что «эпидемия коронавируса случилась в результате утечки в закрытой лаборатории в Ухане».

В придачу можно еще вспомнить заявления о «лучших лекарствах от коронавируса — лук, сало и чеснок» или о том, что «люди, которые получили прививку от кори, почти не болеют».

Дезинформация никогда не была действенным методом для конструктивного влияния на собственных граждан. А во времена гигантских потрясений тем более. Плохо, что в Украине этой истины не знают даже высокопоставленные должностные лица. Впрочем, можно быть уверенными — когда-то мы узнаем, что в других странах таких примеров тоже было немало.

Третий кейс, который бы хотелось вспомнить среди антипримеров — это дезориентация.

Один из видов такого типа действий: когда запугивание совмещается с «убаюкиванием». Сеяние паники и само по себе не является эффективным коммуникационным инструментом, но когда оно совмещается с мантрой «у нас все хорошо», в головах у людей моментально должен состояться «микс» противоположных смыслов, и в результате даже абсолютно спокойный и очень рассудительный человек потеряет почву под ногами.

Когда «мы готовы к эпидемии» и «все пенсионеры умрут» говорят представители одного и того же ведомства, которое будто бы должно беспокоиться о жизни всех граждан Украины независимо от их возраста, уверенности это не добавляет никому, в том числе и молодым.

Также дезориентирует людей введение жестких мероприятий для «простых людей» с публичной и дерзкой демонстрацией собственного игнорирования тех же правил. Нельзя призывать людей придерживаться социальной дистанции и в то же время обнародовать коллективные фотки из совещаний, где чиновники сидят в тесном кругу без масок, или снимков с рукопожатием высокопоставленных должностных лиц, потому что таким образом власть демонстрирует нигилизм не просто к рекомендациям ВОЗ, а даже к самим себе, к своим решениям, подавая соответствующий пример гражданам.

Следовательно, умалчивание, дезинформация и дезориентация — это три основных коммуникационных табу для власти во время эпидемии.

О том, как именно нужно действовать, поговорим в следующий раз.