«Уйти должны оба»

Высший совет правосудия определился с количеством судей, которые будут работать в Высшем антикоррупционном суде Украины, — их должно быть 39. А вчера был последний день приема заявок от желающих поработать на благо государства в этом долгожданном органе.

На данный момент неизвестно, сколько людей подали заявки, как, а главное — когда отберут «победителей». Но события последних дней демонстрируют, что это далеко не главные вопросы, ответы на которые нужно искать украинцам, ждущим реальных «побед» со взяточничеством во власти.

Система специализированных государственных органов, задачей которых является выявление и расследование фактов коррупции — Национальное антикоррупционное бюро Украины и Специализированная антикоррупционная прокуратура, — погрязла в громких политических скандалах. Дела рассыпаются. А руководители НАБУ и САП обмениваются обвинениями и «дружественными советами» освободить место.

О ситуации и перспективах ее решения «День» поговорил с юристом, экспертом по вопросам борьбы с ТОП-коррупцией в Украине и экс-членом Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции Русланом РЯБОШАПКОЙ.

Напомним, 7 июня Верховная Рада приняла Закон «О Высшем антикоррупционном суде». Президентский законопроект во втором чтении и в целом поддержали 315 народных депутатов.

Через месяц в закон о ВАКС внесли поправку о рассмотрении апелляций по делам о коррупционных преступлениях. Согласно новой норме, все дела, которые в подследственности НАБУ, после начала работы антикоррупционного суда передаются в ВАКС. При этом дела первой инстанции передаются в первую инстанцию, а апелляционные жалобы — в апелляционную палату.

— Стартовал первобытный этап создания антикоррупционного суда в Украине. Он состоит из двух элементов. Первый — объявление конкурса. До первого августа люди, которые хотели бы быть судьями в Антикоррупционном суде, должны были подать свои заявки. А уже после 1 августа квалификационная комиссия должна была бы определиться с датами проведения такого конкурса и самой процедурой отбора.

Поэтому мы на днях уже должны узнать, сколько человек выразили желание работать в антикоррупционном суде и насколько процедура отбора затянется во времени.

На днях Государственная судебная администрация также предложила, каким должен быть штат в высшем Антикоррупционном суде. Высший совет правосудия согласовал количество судей в Высшем антикоррупционном суде: 39 штатных судей, 12 из которых — судьи из Апелляционной палаты Высшего антикоррупционного суда.

Кроме того, есть еще второй элемент начального этапа — это формирование так называемого международного общественного наблюдательного совета. Государство Украина обратилась к международным организациям, чтобы они предоставили своих кандидатов в эту группу до 15 сентября.

ФОТО РУСЛАНА КАНЮКИ / «День»

— Международные организации не обязаны предоставлять своих кандидатов?

— Конечно, нет. Кроме того, они — на мой взгляд — абсолютно точно будут учитывать политические рисками при рассмотрении этого вопроса.

— А кто выбирал, кому адресовать эти обращения? Почему среди специализированных международных антикоррупционных организаций, как, например, Группа государств против коррупции (ГРЕКО) или Комитет экспертов Совета Европы по оценке мер борьбы с отмыванием денег (МАНИВЭЛ), есть Всемирный Банк и Европейский Банк Реконструкции и Развития и нет, скажем, МВФ?

— Сам Закон Об Антикоррупционном суде сформулирован нечетко в этой части. И он позволяет маневрировать. Я думаю, что Министерство иностранных дел пошло путем расширения перечня международных организаций, которые предложат своих кандидатов. Я не думаю, что это плохо.

На мой взгляд, попытка сформировать максимально широкий пул международных экспертов, которые будут осуществлять экспертный надзор за созданием Высшего антикоррупционного суда в Украине, может принести хорошие результаты в вопросе соблюдения прозрачности этой процедуры. Хотя, я прогнозирую, что не так много организаций заявят о своем желании на этот шаг.

— Краеугольный вопрос: будет ли кого судить Высшему антикоррупционному суду с учетом того, как рассыпаются дела НАБУ сейчас?

— Жизнь показывает, что проблема действительно была не в отсутствии антикоррупционного суда. Система уголовного преследования в таких серьезных антикоррупционных делах сегодня фактически в параличе. Острый межперсональный конфликт между Холодницким и Сытником привел к межинституционному конфликту. К сожалению, они не смогли его преодолеть. И это означает, что все работники Специализированной антикоррупционной прокуратуры и детективы Национального Бюро расследования будут находиться между собой в конфликте.

— А что, собственно, не поделили Холодницкий и Сытник? В чем природа «клинча», который поставил под угрозу эффективность всей системы борьбы с коррупцией в Украине?

— Сейчас трудно сказать, что первично — это были вещи личностного характера. Но не секрет, что конфликт в острой фазе и продолжается довольно давно. Их пытались «помирить» наши международные партнеры. По их инициативе подписывался даже меморандум о сотрудничестве между САП и НАБУ, где оговаривалось, кто и что должен делать, как реагировать на ошибки и проблемы. Но это ничего не дало. И в итоге мы получили ситуацию, по которой Прокуратура у нас стала более приближенной к Администрации Президента. А затем и Сытник — как мы видим, начал ездить к Президенту.

— А что вы скажете по поводу такой «политологической версии», что конфликт Сытника и Холодницкого — это конфликт Авакова и Порошенко?

— Нет. Это началось с абсолютно «детских» свар. Сытник и Холодницкий не могли поделить, кто из них больший антикоррупционер. Все это потом наложилось на действительно серьезные проблемы с качеством досудебного следствия. Аваков и Порошенко как стороны конфликта подключились уже практически на последних порах, когда ситуация зашла в острую фазу.

Холодницкому нужно было защищаться, и он бросился искать политиков, которые бы его поддержали. Но при этом следует учитывать, что Квалификационная комиссия прокуроров не подконтрольна Авакову или «Народному Фронту». И ситуация такова, что Администрация Президента Холодницкого фактически удержала на должности. И таким образом получается, что он фактически должен и одним, и другим — и Президенту, и «Народному Фронту». И я согласен с Сытником, что это — крах, но не согласен, что только Холодницкий должен уйти с должности. В этой ситуации оба должны уйти.

— Вы уже знаете, почему Сытник ездил ночью к Президенту? И вообще, как вы к этому факту относитесь?

— Очевидно, что такие форматы встреч являются недопустимыми. В практике Европейского суда по правам человека есть такой объективный критерий независимости — он, правда, касается судей, но он может так же по аналогии быть применен к руководителям антикоррупционных ведомств — у стороннего наблюдателя не должно возникать никаких сомнений, что судья или в нашем случае — руководитель антикоррупционного органа — является полностью независимым и непредвзятым.

Сытник же ездит к главе государства ночью. При этом еще скрывает эти встречи. Причем в этом действе еще и принимают участие люди, которых обвиняют во влиянии на правоохранительные органы. Поэтому очевидно, что целью этой встречи не было что-то «высокое» и хорошее. Если бы предметом визита было обсуждение вопроса создания антикоррупционного суда, то пресс-службы Сытника и Порошенко об этом сразу бы написали.

О чем именно говорили Сытник и Порошенко в ту ночь, мы не знаем. Могли обсуждаться вопросы уголовных производств в отношении депутатов ВРУ, например. Вспоминаете, буквально за несколько дней до этого Сытник объявил, что готовит несколько представлений в отношении народных депутатов. А потом — едет в Администрацию. Возможно, он согласовывал список тех представлений?

— Позвольте, так не было же этих представлений.

— Возможно, потому и не было, что была эта ночная встреча.

— Есть еще один орган в ситеме борьбы с коррупцией, который буквально недавно «прибавил» новостей — это Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (НАПК). Наталия Корчак, добровольно сложившая полномочия главы НАПК, назначена уполномоченной по вопросам обеспечения равных прав и возможностей для женщин и мужчин. Как бывший член НАПК — расскажите, что там происходит в агентстве — там дискриминируют по половому признаку? Или чем вызвано подобное «неотложное» кадровое решение было для НАПК?

— На самом деле никакое это не кадровое назначение. И ничего оно по большому счету не значит. Просто Украина сейчас в процессе выстраивания системы людей — уполномоченных по вопросам обеспечения равных прав и возможностей для женщин и мужчин, которые будут отвечать за обеспечение гендерного равенства во всех органах государственной власти и местного самоуправления.

У Корчак просто появились дополнительные обязанности: наблюдать, нет ли дискриминации по признаку пола в НАПК, и определять политику НАПК в этой части.

Есть международные стандарты, отвечать которым взяла на себя обязательство Украина.