Военная тревога и дипломатия шантажа

Россия уничтожила противоспутниковой ракетой старый советский спутник, давно уже выведенный из эксплуатации. Это испытание вызвало протесты со стороны США и ряда других западных стран. Американские представители особенно упирали на то, что в результате испытания противоспутникового оружия образовалось большое количество космического мусора — фрагментов разрушившегося спутника разной величины, которые создают реальную угрозу действующим космическим объектам, в том числе МКС, где работают российские и американские космонавты, которым из-за угрозы поражения станции осколками спутника пришлось укрыться в космических кораблях — на случай экстренной эвакуации. Сами по себе испытания противоспутникового оружия сенсацией не являются. И США, и СССР (впоследствии Россия) работают над его разработкой практически с того момента, как в космос были запущены первые искусственные спутники Земли, т. е. с конца 1950-х годов. В последние десятилетия к этой гонке космических вооружений присоединились Китай и Индия. На этот раз Министерство обороны России довольно оперативно подтвердило факт испытания противоспутниковой ракеты и сообщило, что уничтоженным объектом был советский спутник сигнальной разведки «Целина-Д» (он же «Космос-1408»), запущенный еще в 1984 году.

Подчеркнем, что противоспутниковое оружие в мирное время по действующим космическим объектам использоваться не может, поскольку уничтожение реально эксплуатируемого спутника потенциального противника — это безусловный casus belli. Применение такого оружия имеет смысл только в случае глобального вооруженного конфликта, имеющего все шансы перерасти в мировую термоядерную войну. В условиях войны противоспутниковое оружие будет иметь большее значение для России, чем для США. Дело в том, что американская военная спутниковая группировка значительно больше и эффективнее российской, а в случае термоядерного конфликта критически важным становиться уничтожить спутники противника, с помощью которых осуществляется наведение ракет на цели. Поэтому Путин, демонстрируя наличие у России эффективного противоспутникового оружия, стремится показать Западу, что Москва, в случае необходимости, готова и к мировой термоядерной войне, так как имеет возможность нейтрализовать преимущество потенциального противника в космосе. В данном случае неважно, действительно ли российское противоспутниковое оружие настолько эффективно, что способно нанести непоправимый ущерб американской спутниковой группировки еще до того, как позиции противоспутниковых ракет и их системы наведения будут уничтожены неизбежным ответным ударом. Важно только то, что западной общественности еще раз напоминают, что Кремль готов к любому развитию событий, в том числе — к военной эскалации любого конфликта.

Нынешнее успешное испытание Россией противоспутникового оружия — это еще одно звено в цепи шантажа, которым она подвергает США и их европейских союзников. И резкая реакция Вашингтона на российское испытание призвана показать, что американцы не собираются поддаваться шантажу и идти на уступки, прежде всего, в украинском вопросе. Важной составляющей здесь также являются российские угрозы в отношении Украины, заключающиеся в новом наращивании российских войск у украинских границ, а также распускаемые в западном политологическом сообществе слухи о том, что этой зимой может последовать новое широкомасштабное вторжение российских войск в Украину, подобное вторжению 2014 года, когда в результате Россией был оккупирован Крым и развязана война на Донбассе. Для нагнетания напряженности Кремль пошел на срыв очередной встречи министров иностранных дел в «нормандском формате». В связи с этим Москва пошла на беспрецедентный шаг, подрывающий доверие к нормандскому формату. Кремль опубликовал переписку Сергея Лаврова с его германским и французским коллегами Хайко Маасом и Жан-Ивом Ле Дрианом. В частности, в опубликованном письме Лаврова от 29 октября говорится: «Считаю, что наша возможная встреча, о созыве которой сейчас много говорится, должна быть хорошо подготовлена, включая заблаговременную разработку обстоятельного совместного итогового заявления с конкретными рекомендациями Украине и отдельным районам Донецкой и Луганской областей как сторонам конфликта». Переписка завершилась письмом Лаврова от 16 ноября, где он пеняет главам МИД Германии и Франции: «К сожалению, не стало исключением и ваше совместное заявление «В поддержку Украины», сделанное в Брюсселе 15 ноября по итогам встречи с министром иностранных дел Д. Кулебой. В нем вы пригрозили нам некими «последствиями» за якобы предпринимаемые попытки подорвать территориальную целостность Украины, обвинили нас в «очередном отказе» от участия в министерской встрече «нормандского» формата. Вам прекрасно известно, что ни то, ни другое не соответствует действительности. В то же время вы продолжаете игнорировать саботаж Киевом Минских соглашений, забывая о том, что именно их выполнение призвано привести к возвращению Донбасса в состав Украины и восстановлению тем самым ее территориальной целостности».

В общем, становится понятно, что Кремль хотел бы добиться от партнеров по нормандскому формату согласия на капитуляцию Украины перед Россией. Она должна выразиться в согласии Киева на прямые переговоры с российскими марионетками из так называемых ДНР и ЛНР с последующим включением оккупированных территорий Донбасса в состав Украинского государства с широким правом вето по вопросам как внешней, так и внутренней политики. А Германия и Франция, по замыслу Кремля, должны надавить на Украину в этом направлении. Такой исход войны в Донбассе надежно перекрыл бы как евроатлантическую перспективу Украины, так и возможности строительства украинской национальной государственности, увековечил бы политическую и экономическую зависимость Украины от России. Понятно, что Париж и Лондон на такую капитуляцию не готовы, по крайней мере, пока что. Поэтому Ле Дриан и Маас ответили Лаврову, что в российском проекте итогового заявления содержится ряд неприемлемых положений, с которыми они никак не могут согласиться, в том числе 2тезисы о «внутриукраинском» конфликте или посреднической роли России наряду с ОБСЕ в трехсторонней контактной группе». Также французский и германский министры указали на «положения, которые, несомненно, не найдут поддержки среди стран «нормандского формата», в том числе на идею налаживания «прямого диалога между Киевом, Донецком и Луганском»».

И Кремль в связи с этим ведет наступление на Париж и Берлин, а заодно и на Вашингтон по всем фронтам. Тут и миграционный кризис на границах Белоруссии с Евросоюзом, тут и газовый шантаж европейцев под лозунгом: «Не запустите как можно скорее «Северный поток-2» — не будет у вас зимой дешевого газа, да, может статься, и никакого газа не будет!», тут и увеличение числа вооруженных провокаций на линии соприкосновения в Донбассе. И, по крайней мере, на белорусском направлении шантаж, как кажется, приносит определенные плоды. Уходящая с поста федерального канцлера Ангела Меркель под занавес своей политической карьеры уже дважды вела телефонные переговоры с Александром Лукашенко, легитимность которого в качестве президента Белоруссии Евросоюз не признает. И, судя по всему, пообещала ему не только признание со стороны Брюсселя хотя бы де-факто, в виде прямых переговоров по миграционному кризису, но и выразила готовность оказать Минску финансовую помощь для решения кризиса с мигрантами. Если такая помощь действительно будет оказана, то Лукашенко может праздновать полную победу, так как он достигнет всех целей, которых добивался, свозя несчастных мигрантов с Ближнего Востока к границам с Польшей, Литвой и Латвией, в том числе отказа от европейских санкций против Минска. Правда, для этого надо, чтобы отказ от санкций против Белоруссии одобрили и другие страны Евросоюза, и прежде всего Франция, а также те государства ЕС, которые непосредственно вовлечены в миграционный кризис. И здесь пока есть надежда, что Варшава, Париж, Вильнюс и Рига не допустят унизительной капитуляции перед Лукашенко.

Точно таким же образом Кремль может рассчитывать, что его шантаж возымеет действие, если не в плане полной капитуляции Германии и Франции, то, по крайней мере, в согласии Берлина и Парижа надавить на Киев в вопросе донбасского урегулирования. Но Путин не забывает и о других «горячих точках». В последнем по времени телефонном разговоре с Эммануэлем Макроном российский президент, признав, что «ситуация вокруг Донбасса даже ухудшается», указал на провокационный характер проводимых США и рядом их союзников масштабных учений в Чёрном море, что повышает напряжённость в отношениях между Россией и НАТО», и утверждал, что «Киев продолжает свою деструктивную политику, направленную на срыв Минских соглашений». Таким образом, Путин фактически угрожал и Франции, и Украине. А вот по поводу конфликта в Нагорном Карабахе Путин в беседе с Макроном отделался лишь общей фразой о том, что Россия «будет и далее предпринимать шаги, способствующие стабилизации обстановки и последовательной реализации достигнутых при российском посредничестве трёхсторонних договорённостей». По сути, это признание в неспособности Москвы помочь Еревану в условиях, когда азербайджанские войска в очередной раз продвинулись вглубь собственно армянской территории и нанесли локальное поражение армянским силам. Путин попробовал переложить бремя помощи Армении на Иран. В телефонном разговоре с президентом Ирана Сейедом Эбрахимом Раиси он, касаясь ситуации в Нагорном Карабахе, проинформировал собеседника «о принимаемых российской стороной мерах по обеспечению режима прекращения огня, разблокированию хозяйственных и транспортных связей, налаживанию мирной жизни в регионе». Но, судя по всему, иранский президент никакого намерения помочь Армении не высказал, опасаясь столкновения с Анкарой. Все дело в том, что за Азербайджаном стоит Турция, и есть все основания полагать, что если российский миротворческий контингент в Карабахе и, тем более, российский военный контингент в Армении попытаются вмешаться в боевые действия на стороне Армении, Эрдоган санкционирует использование против них турецких войск, пусть даже и в азербайджанской униформе. Здесь, кстати сказать, подрывается также доверие к ОДКБ. Получается, что членство в нем отнюдь не гарантирует автоматической военной помощи со стороны России, даже если страна — член ОДКБ (в данном случае Армения) подвергается прямому военному вторжению, пусть и ограниченного характера. Путинская Россия оказывается бессильна там, где получает решительный отпор, и об этом стоит помнить американским и европейским политикам.