О транспорте и пандемии

Владимир Путин на заседании Президиума Государственного Совета РФ говорил о транспортной стратегии Российской Федерации до 2030 года с прогнозом до 2035 года, т. е. фактически почти до конца двух предполагаемых следующих его президентских сроков. При этом Владимир Владимирович родил очередной бюрократический афоризм: «...Каждый гражданин России, где бы он ни жил, должен быть обеспечен надёжным, безопасным транспортным сообщением». А еще заметил, что «по всей стране мы должны не только строить дороги и вокзалы, порты и пристани, но и содержать их достойно — содержать действующие и вновь строящиеся, построенные уже объекты, своевременно, качественно проводить их ремонт, обеспечивать нормативное состояние региональной и муниципальной инфраструктуры». Правда, возникает вопрос, насколько нормативы отвечают реальным потребностям того или иного региона, с одной стороны, и насколько они выполнимы на практике, — с другой.

Путин захотел видеть транспорт более «зеленым», поскольку во всем мире «вместо бензина или дизельного топлива начинают широко использоваться электричество, водород, другие низкоуглеродные источники, газ я бы к этому тоже отнёс». Ну, во-первых, подобный «зеленый сдвиг» происходит пока что только в развитых странах, да и то не во всех. А еще важнее то, что, во-вторых, отнесение природного газа к низкоуглеродным источникам энергии — это слишком смелая новация, с которой вряд ли согласится научное сообщество. Но «Газпром» для Путина — это святое! На него никакая «зеленая энергетика» не должна покушаться!

А о том, как в действительности в России развивается транспорт, можно получить представление хотя бы из одного примера, приведенного Путиным в заключительном слове и основанного на результатах проверки исполнения принятых решений и законов, касающихся развития инфраструктуры морских портов: «Действительно, за последние 15 лет — это впечатляющая на первый взгляд цифра — мощности портовые выросли у нас в три раза, до 1,2 миллиарда тонн, но... у нас 67 морских портов работает, но только шесть из них загружены в полную мощность, а 61 — недогружены, мягко говоря. Основной фактор, сдерживающий повышение их конкурентоспособности, — а речь идет о конкурентоспособности отрасли в целом: когда мы говорим о портах, мы понимаем значение портов в транспортной инфраструктуре в целом, — это отсутствие эффективной системы управления грузопотоками с применением цифровых технологий».

При этом в некоторых портах, по словам Путина, можно наблюдать странные вещи: «Морской порт Диксон имеет акваторию, территорию объекта, инфраструктуру, которые не пригодны к эксплуатации. Социально значимые грузы выгружаются на необорудованный берег, а рядышком, в том числе с известной долей финансирования нашего, строится нефтяной терминал. Надо, конечно, это делать, безусловно. Но почему социально значимые грузы на необорудованный берег просто так разгружаются?». Ответ на этот вопрос сам президент прекрасно знает. Нефтяной терминал приносит весьма приличную прибыль, тогда как социально значимые грузы — это одни расходы. Вот и текут в нефтяной терминал деньги, выделенные государством для строительства терминала для выгрузки социально значимых грузов.

О чем говорит этот пример? Во-первых, о том, что в России, мягко говоря, слишком много портов. Сухопутной стране, где морской транспорт играет вспомогательную роль, развивать сразу 67 морских портов не имеет никакого смысла. И тем более нет никакого смысла утраивать за 15 лет портовую мощность и, соответственно, расходы на инфраструктуру морских портов, если в итоге оказывается, что 91% всех портов не может быть загружен на полную мощность. Перед нами типичный пример того, что я называю мнимой стоимостью. В данном случае все расходы, которые пошли на создание незагруженных мощностей, можно смело отнести к мнимой стоимости, от которой нет никакого проку ни российским гражданам, ни отраслям экономики России. Их можно было пока что не строить, и не омертвлять огромные средства на десятки лет, а то и навечно. Мнимая стоимость была широко распространена в Советском Союзе и являлась лишь средством распределения и перераспределения материальных благ. Тогда тоже нередко строились предприятия и объекты инфраструктуры, вроде того же БАМа, которые в итоге оказывались никому не нужны. Но в советское время в мнимой стоимости не было столь большой коррупционной составляющей, как сейчас в России. Сегодня большие транспортные инфраструктурные проекты позволяют сравнительно легко спрятать коррупционные деньги. И неслучайно, как заявил на том же заседании Президиума Госсовета вице-премьер Марат Хуснуллин, из утвержденных правительством региональных проектов на общую сумму в 500 млрд. рублей 89 проектов на общую сумму в 320 млрд. рублей относятся к транспортной структуре. На этих проектах воровать удобнее, а то, что возводимые порты, дороги и мосты зачастую не отвечают реальным потребностям населения и экономики, чиновникам глубоко наплевать.

Путин счел необходимым уделить несколько часов обсуждению транспортной стратегии на десятилетие вперед. А о ситуации с ковид-19 в России он высказался только на следующий день, проведя совещание с правительством, и опять переложил бремя решений на губернаторов. Между тем, ситуация с коронавирусом, по признанию властей, приближается к критической. Уровень официальной ежедневной смертности в России, еще недавно составлявший менее 900 человек, теперь приближается к отметке 1100. Понятно, что этот показатель не отражает реальную смертность от пандемии, которая во много раз выше. Но тревожным является тот факт, что власти, разрешив публикуемым официальным цифрам преодолеть прежний барьер в 900 смертей в день, очень быстро вынуждены были отменить следующий предел в 1000 смертей, а теперь вплотную подошли к необходимости убрать еще один барьер в 1100 смертей.

Правительство обратилось к Путину с предложением ввести каникулы на период с 30 октября по 7 ноября, надеясь таким образом сбить очередную волну коронавируса. Путин это предложение поддержал и подписал соответствующий указ, причем платить за локдаун в регионах, очевидно, будет российское государство, хотя и далеко не в полном объеме. Мэр Москвы Сергей Собянин пошел еще дальше и уже издал указ, согласно которому москвичи старше 60 лет должны отправиться на самоизоляцию на период с 25 октября 2021 года и аж до 25 февраля 2022 года. Правда, гулять им все-таки разрешается. Исключение сделано только для тех пожилых людей, которые вакцинировались или переболели ковидом. Их свободу передвижения как будто не собираются ограничивать. Свою заботу о людях старше 60 лет Собянин мотивировал тем, что среди умерших в московских больницах от ковид-19 и его последствий пожилые люди составляют 86%. Никаких политических причин для введения локдауна сейчас нет, поскольку никаких массовых выступлений оппозиции в ближайшие месяцы не предвидится, так что причины локдауна на этот раз чисто медико-санитарные. Работающим москвичам старше 60 лет рекомендовано взять больничный, но не очень понятно, кто и как будет оплачивать эти больничные. Прорабатывается также идея введения в Москве полного локдауна в период с 30 октября по 7 ноября, но это вряд ли принципиально изменит эпидемическую ситуацию.

На совещании, посвященном коронавирусу, Путин опять родил афоризм: «Протестировали человека — он идёт, контачит, если он заболел». По мнению Владимира Владимировича, «реальная ситуация всё равно видна по статистике госпитализаций, по уровню смертности». С учетом того, что общая статистика смертности занижается в России еще с ноября 2019 года, эта фраза не значит ничего. Еще как будто Путин призвал не фальсифицировать статистику заболеваемости и смертности от коронавируса: «Нужно понять очевидную вещь — имейте в виду, что мы должны относиться к этому следующим образом: если в субъекте Федерации выявляется большее количество новых заболевших, это совсем не значит, что местные власти плохо работают. Это, наоборот, говорит о том, что работа региональных властей по профилактике, по предупреждению распространения болезни организована не на бумаге, а реально и в целом эффективно. Это отражает эффективность работы региональных команд, а не наоборот». Но этот призыв похож на глас вопиющего в пустыне.

А еще Путин дал понять, что раздавать деньги населению для преодоления связанного с пандемией кризиса он не собирается: «Правительство России беспокоит, — это возможные последствия, имею в виду и предлагаемые нашими некоторыми коллегами в Европе меры по поддержке населения. Правильно, конечно, людей надо поддерживать. Сейчас намечается в некоторых европейских странах принятие решений по поддержке домохозяйств. К чему это приведет на практике? Приведет к тому, что люди объемы потребления не сократят, а будет происходить дальнейшее сокращение потребления в промышленности, прежде всего в энергоемких отраслях, Вы сейчас их назвали, — металлургическая промышленность, производство аммиачных удобрений и так далее. Это будет иметь дальше свои последствия, которые, во-первых, на людях отразятся, в конечном итоге другие товары будут дорожать. И этот способ поддержки граждан, который предлагается, он как бы лежит на поверхности, но в конечном итоге мы видим, что это, скорее всего, решения, продиктованные текущей внутриполитической конъюнктурой, имею в виду в том числе и предвыборные ситуации в отдельных европейских странах».

В общем, раздавать деньги населению Путин не собирается. Думаю, что после стольких месяцев фальсификации статистики общей смертности в России, начавшейся еще в ноябре 2019 года, получить сколько-нибудь достоверные данные от Росстата не представляется возможным. Пока что все ограничительные меры, включая те, что приняты в Москве, направлены на максимальное стимулирование вакцинации. Однако есть основания полагать, что в Москве, России и ряде других государств уже достигнут некий предел вакцинирования, когда все, кто хотел, уже привился, и дальнейшее наращивание числа привитых сталкивается с большими проблемами и требует обязательной вакцинации. Общемировая проблема, как я уже отмечал, сводится к невозможности привить во всем мире основную массу населения в течение короткого периода времени, на протяжении, например, полугода, что не осуществимо на практике и не позволяет привить основную массу населения Земли в короткие сроки и получить коллективный иммунитет от коронавируса.

Поэтому не приходится сомневаться в том, что ковид останется с человечеством еще на протяжении нескольких лет. Ход эпидемии не только в России, но и во всем мире показывает, что вакцинация сама по себе не является панацеей, она лишь замедляет рост смертности от коронавируса и его последствий, но практически не влияет на рост числа заражений, и от победы над коронавирусом во всем мире еще очень далеко. В России же число полностью вакцинированных замерло на отметке 32,41%. В США этот показатель составляет 56,81%, но он все еще далек от идеала. Те, кто хотел вакцинироваться, уже привились, а как заставить прививаться остальных — большой вопрос, который остро стоит не только в России, но и во всем мире. Официально в России от коронавируса умерло 226 353 человека, фактически — более 3,2 млн. человек. Рост смертности может остановить только всеобщая вакцинация, но до нее еще очень далеко. Пока же прививочная кампания понижает лишь общее число смертности от коронавируса, но не реальную заболеваемость.