Как начиналась украинская революция

«Не смотрят ли в независимой Украине на события прошлого под ракурсом, заданным в свое время сталинским «Кратким курсом истории ВКП(б)»? Такой вопрос нередко возникает, когда знакомишься с содержанием не только новейших учебников, справочников и популярных книг, но и энциклопедических изданий. Скажем, академическая «Энциклопедия истории Украины» повествует о знаменательном событии, которое произошло 115 лет назад — восстании на броненосце «Потемкин», как раз в такой стилистике, приписывая организацию и руководство этой акцией большевикам, которых на самом деле там, как говорится, и по соседству там не было. А вместе с тем о собственно украинском измерении этого события в изданной в ХХІ веке в Киеве «Энциклопедии» — ни слова. Тем временем это измерение существовало. И не просто одно из измерений, а измерение существенное.

«В ночь с 14 на 15 июня [по ст. стилю. — С.Г.] этого года прибыл в Одесский порт и остановился за брекватером военный броненосец «Князь Потемкин», матросами которого в 5 часов утра этого числа свезен с броненосца на берег Нового Мола труп матроса Григория Вакуленчука, на груди которого булавками приколота прокламация следующего содержания: «Перед вами лежит тело убитого матроса Григория Вакуленчука, убил старший офицер эскадренного броненосца «Великий князь Потемкин-Таврический» за то, что он сказал, что борщ не годится. Отомстим кровопийцам! Смерть угнетателям, да здравствует свобода!». Это строки из сообщения пристава портового полицейского участка Одессы начальнику Одесского жандармского управления. Скупые строки сообщения знаменовали собой новую фазу истории Российской империи и подвластной ей Украины. В те дни начиналась Украинская национально-освободительная революция новейшего времени, которая до сих пор резонирует в политических событиях современности.

Но обо всем по порядку.

История броненосца началась в декабре 1897 года, когда еще не заложенный восьмой черноморский броненосец высочайшим (то есть императорским) указом по морскому ведомству получил звучное имя «Князь Потемкинъ-Таврический». Это название, как и названия двух первых построенных на Черном море броненосцев «Чесма» и «Синоп», служило напоминанием об эпохе Екатерины II. Через неделю после выхода указа произошла закладка корабля, который строился Николаевским адмиралтейством. 29 апреля 1905 года «Потемкин» вышел в море и впервые провел стрельбу 305-мм пушками главного калибра. В июне он совершил свой первый собственно учебный поход в море. То есть на момент восстания это был новый, достаточно мощный боевой корабль, но традиции на нем сохранились старые, типичные для военного флота Российской империи.

Стоит ли пересказывать, как началось восстание? Хамы, которыми на флоте России были почти все офицеры-дворяне, грубо обращались с «нижними чинами». Они расценили как бунт недовольство матросов после того, как уже в который раз команду попытались накормить борщом, мясо в котором было пронизано червями. А если бунт — его надо подавлять силой. Но на этот раз терпение «нижних чинов» лопнуло, и под предводительством выходца из Житомира, артиллерийского унтер-офицера Григория Вакуленчука они восстали. А когда Вакуленчук был убит, руководителем восстания стал «минный машинист» (то есть специалист, который ведал носовыми торпедными аппаратами) Афанасий Матюшенко. «Нижние чины» — матросы и унтер-офицеры, к которым добровольно присоединился только один офицер — инженер Александр Коваленко (несколько офицеров согласились поддержать восставших, так сказать, добровольно-принудительно) — взяли в свои руки корабль и на некоторое время превратили его в территорию, свободную от российского самодержавия.

Впрочем, все это хорошо известно даже из советских учебников истории. Но в тех учебниках не сказано, что уже судновой журнал броненосца «Потемкин» показывает, какого именно этнического происхождения было абсолютное большинство его команды: строевой квартирмейстер Денисенко, старшие боцманы Дымченко и Мурзак, рулевой боцман Костенко, боцман Кузьменко, квартирмейстер Коровянский, унтер-офицеры и матросы Кулик, Ризниченко, Пархоменко, Дорошенко, Осадчий, Шевченко — и так далее. Речь шла не просто о происхождении, но и об определенных украинских настроениях, которые тогда автоматически становились антиимперскими. Выпускник Харьковского технологического института, офицер-инженер Александр Коваленко, как и ряд других младших офицеров Черноморского флота, был активным членом Революционной украинской партии, созданной в 1900 году (за три года до партии большевиков!) в Харькове, который до сих пор некоторые считают «исконно русским» городом. Партии, которая вела активную пропагандистскую работу в армии Российской империи и добилась в этом существенных результатов, — стихийное недовольство простых людей в шинелях и бушлатах перевоплощалось в сознательный протест против власти. А уроженец Харьковщины Панас Матюшенко, который возглавил восстание после смерти Вакуленчука (оба они в статье «Энциклопедии» голословно названы большевиками»), сформировался под влиянием односельчанина и близкого друга, в будущем — известного писателя и ученого Гната Хоткевича. В Харькове 17-летний рабочий Матюшенко принимал участие в собраниях студенческого кружка, который возник вокруг Хоткевича, где он и познакомился и подружился с Сашей Коваленко, будущим своим соратником, а также с Юрием Коллардом и Дмитрием Антоновичем — соучредителями РУП и далеко не последними персонажами современной украинской истории.

Начало восстания 14-го по старому, а 27 июня 1905 года по новому стилю, берет отсчет от фразы, произнесенной Вакуленчуком на украинском языке: «Та доки ж ми будемо рабами!» (об этом тоже молчит «Энциклопедия»). И матросы-украинцы, которые на тогдашнем Черноморском флоте империи составляли абсолютное большинство, перестали быть рабами «царя и отечества». А за ними пошли и другие «нижние чины» — россияне, татары, белорусы, латыши...

По сути своей это было, по выражению писателя и политика Ивана Багряного, «восстание украинской стихии». Бросается в глаза, что матросы, приведя броненосец в Одессу, даже не захотели говорить с посланником эмигрантского политика Ульянова-Ленина: кто такой этот Ленин и что он знает о бедах и нуждах народа? Так же, как не хотели они говорить и с представителями местных большевиков...

«В ночь на 15 июня прибыл броненосец «Потемкин» с требованием дать возможность ему взять воду и уголь. 15 июня с броненосца была отправлена шлюпка с телом убитого матроса. Труп был выставлен на улице. Возле тела собирались массы, здесь же произносились речи. К вечеру толпа людей выросла до 10 тысяч человек... Почти в 6 часов вечера состоялись похороны матроса в присутствии посланцев с броненосца «Потемкин»... В ответ на это на броненосце было выброшено боевое знамя, а затем произведено три выстрела холостых и два боевых. Один из них повредил дом на углу Нежинской и Спиридоновской улиц, началась паника. Вокзал был запружен желающими выехать из города... 18 июня на горизонте появилась эскадра, которая начала сигнализировать «Потемкину». Броненосец «Георгий Победоносец» присоединился к «Потемкину». Все остальные четыре броненосца скрылись за горизонтом».

Это тоже документ эпохи — дневниковые записи управляющего Одесской конторой Государственного банка. Добавлю к ним то, что восстание на «Георгии Победоносце» возглавили «нижние чины» Дорофей Кошуба и Семен Дейнега.

В июле того же 1905 года вспыхнуло восстание на учебном судне «Прут», которое возглавили украинцы Адаменко, Черный, Захарченко, Бойко, Козуба, а также Петров из Казани. Восстанием на крейсере «Очаков», вспыхнувшим вскоре, управлял кондуктор Сергей Часнык. Другими словами, украинские моряки восстали против российского самодержавия и выдвинули единственное требование — Свободу! Но украинский характер восстания (берем это понятие в его тогдашней историко-политической обусловленности) — это не только его героизм и самоотреченность. Это и слабая организация (что могли сделать несколько младших офицеров — членов РУП — на десятки тысяч моряков?), это преимущественно анархическое понимание свободы, это отсутствие ясно очерченных стратегических целей. Хорошо, восставшие корабли «отделились» от Российской империи, а что взамен? Кроме призывов и личного стремления к свободе, восставшие просто не знали, как организовать жизнь на принципах этой свободы. К сожалению, и в 1917 году, когда уже не несколько кораблей, а полтора миллиона солдат и десятки тысяч моряков Российской империи (включительно с боевыми генералами и адмиралами) поддержали идею Свободной Украины, политические вожди не смогли придать этому движению должного направления. Традиционная отечественная беда: порыв масс к свободе, их готовность к самопожертвованию — и непорядок, если не сказать больше, в «верхах»...

Лидер восстания на «Потемкине» Афанасий Матюшенко прожил короткую, но яркую и очень символическую жизнь. После поражения восстания он и другие его участники сошли на берег в Румынии и остались там как политические эмигранты. Царское правительство требовало от Румынии выдать их, поскольку они якобы являлись уголовными преступниками (как и все бунтари против империи и тогда, и в будущем, когда империя называлась Советским Союзом), но Румыния отказала. И все же «потемкинцы» были вынуждены покинуть Румынию. Матюшенко уехал в США, где пробыл около года, затем вернулся в Европу, был в Западной Европе, окончательно рассорился с большевиками, которые пытались привлечь его к своей партии, и наконец в 1907 году вернулся в Украину, чтобы делать здесь революцию, но был схвачен в Николаеве. Вскоре его перевезли в Севастополь и там по приговору суда казнили.

Александр Коваленко остался за границей. Жил в Праге и Париже, стал одной из самых заметных фигур украинской политической эмиграции. Занимался наукой, участвовал в подготовке украинских изданий. В 1917 году Александр Коваленко возвращается в Украину и отдает себя в распоряжение Центральной Рады. Он занимается организацией морского министерства Украинской Народной Республики, выезжает в Севастополь, встречается с морскими офицерами и матросами... В 1919 году Александр Коваленко вынужден снова эмигрировать. Он преподает математику в университетах европейских столиц, становится известным ученым, публикует книгу «Практическая геометрия», ряд монографий по математике и механике. Написаны им воспоминания о 1905 годе, несколько художественных произведений. Умер украинский революционер в Женеве в 1963 году.

А броненосец «Потемкин» тоже имел сложную судьбу. После подавления восстания его переименовали в «Пантелеймона». Во время Первой мировой войны он входил в состав второй бригады линейных кораблей и участвовал в боевых действиях. Ему даже пришлось пострелять в столкновении с немецким линейным крейсером «Гебен». Украинский флаг на нем подняли осенью 1917 года, тогда же корабль получил название «Борец за свободу». При Украинском государстве гетмана Скоропадского он принадлежал к Украинскому военному флоту, в конце 1918 года был захвачен англичанами в Севастополе. Через полгода, эвакуируясь из Крыма, они взорвали механизмы корабля и вывели из строя артиллерию. В 1923 году большевики (кстати, по приказу Ленина, который болезненно ненавидел военный флот) разобрали корабль на металлолом, не озадачиваясь его сохранением для истории. Собственно, они хорошо знали, что это была вовсе не их слава и доблесть, что речь шла об «украинских буржуазных националистах», хотя восставший корабль и нес красный флаг. Два года спустя большевистские идеологи спохватились — и восстание было «приписано» к истории ВКП(б). Прочно и всерьез. Как и другие выступления матросов на Черном море в 1905 году. Эти же рьяные идеологи рассказывали, как заботился о восставших Ленин из Женевы, как оттуда он пытался управлять «Потемкиным» и как высоко оценил он Матюшенко, с которым имел ряд встреч в Швейцарии в 1906—1907 годах и так далее; но никто не говорил, куда посылали восставшие матросы большевистских агитаторов и как низко оценил Ленина и большевиков Панас Матюшенко. Ведь это только претендент на роль вождя мирового пролетариата мог из Женевы бестрепетно командовать, чтобы «Потемкин» бомбардировал Одессу, а матросы вели на ее улицах бои. Матюшенко же, как человек военный, хорошо понимал, какую страшную цену придется заплатить за войну на уничтожение. Если бы к восставшим присоединилась вся эскадра, такая цена имела бы смысл, потому что десятки тысяч революционных матросов поставили самодержавие на грань катастрофы. Но... Руководители восстания лучше политических эмигрантов знали реальные настроения в армии и после определенных колебаний решили превратить «Потемкин» в символ свободы, который самим фактом своего существования будет расшатывать абсолютизм где угодно в мире.  Действительно, это восстание стало таким символом.  Только в самой Украине почти никто не знает, что это было украинское восстание, а следовательно, оно было символом свободы, созданным для всех украинцами.  Если бы поляки или финны имели такой яркий пример борьбы своих земляков за свободу против империи, они бы уже давно воспитывали на нем новые поколения. Чем мы, интересно, хуже? И почему мы не ценим достойным образом свою героическую и трагическую историю.