Грустный оптимист

Накануне юбилея «День» пообщался с Богданом Дмитриевичем, которого критики называют «символом возрождения классической оперетты как жанра и который превратил Национальную оперетту в Украине в элитарный театр, имеющий собственный бренд». Безусловно, это большая заслуга вдохновенного труда всего творческого коллектива и активной деятельности художественного руководителя. Под девизом «Киевская оперетта — шаг к празднику» он вернул зрителя в театр, полностью изменив подход к формированию репертуара, и сейчас это самый популярный центр искусства. Струтинский позиционирует Национальный оперетту как театр широкого профиля, где с успехом идут классическая оперетта, современные и классические мюзиклы, драматические спектакли, оперы-буфф. Широко представлены и разнообразные концертные программы, в которых смело воплощаются различные творческие эксперименты... На прошлой неделе главу Национального союза театральных деятелей Украины и директора и художественного руководителя Национальной оперетты Президент В.Зеленский наградил орденом «За заслуги» 1 степени.

«День» побывал на «стройке века» — сейчас в театре продолжается масштабная реконструкция, а еще мы поговорили с Богданом Дмитриевичем о вызовах, которые спровоцировала пандемия COVID-19, когда и как возродится творческая жизнь коллектива, о знаковых международных проектах, премьерах и секрете, как оставаться в форме.

«КОГДА ТЫ ЧТО-ТО НАЧИНАЕШЬ ДЕЛАТЬ, ТО НУЖНО СМОТРЕТЬ ВПЕРЕД, В БУДУЩЕЕ»

— Богдан Дмитриевич, поздравляю вас с почетной наградой — орденом «За заслуги» 1 степени... Удалось ли вам на приеме пообщаться с Президентом В.Зеленским и рассказать о наболевшем в театральной области, потому что проблем немало? Услышал ли он вас?

— Спасибо за поздравления. Я считаю, что эта награда — определенное признание достижений нашего коллектива. Государство должно акцентировать больше внимания на поддержке искусства, так как искусство отвечает не только за логику, но и за состояние души. Оно дает возможность другим людям в других областях получить энергию для своего творения, открыть больше самих себя. Поэтому однозначно искусство должно иметь специальную государственную программу по его поддержке. Потому что без него мы не будем знать, что строить и куда двигаться... На приеме, к сожалению, мне не удалось основательно поговорить с Президентом, но мы общались с ним раньше, и он знает о проблемах. Сейчас по линии Министерства культуры и информационной политики разрабатывают путь, как прислушиваться к деятелям искусства и как решать насущные проблемы. Поэтому верю, что наступит в нашем государстве момент, когда будут делать положительные акценты на словах «культура» и «искусство», а не так, как было недавно. Так что искусство у нас в государстве всегда на остаточном принципе, мы привыкли, что надо самому выживать...

— Для многих коллективов коронавирус стал огромной проблемой, потому что показывать вживую спектакли было невозможно, но для Оперетты появилась возможность закончить капитальный ремонт здания, которое является историческим памятником. Что уже удалось сделать, а что еще планируется?

— Еще до карантина мы запланировали делать реконструкцию зрительного зала в конце мая, но на это нужно много времени — минимум полгода, хотя такие работы, как сейчас мы делаем, на это уходит год-два. Мы попробуем ремонт втиснуть в полугодие. Когда, из-за пандемии, поняли, что рынок не будет работать, то начали реконструкцию раньше на месяц — в апреле. И выиграли время. Объемы работ очень большие (есть зал на 800 мест). Кардинально все меняем, делаем эстетическое оформление, позолоту и художественную роспись потолка. Но самое важное то, что устанавливаем новую подачу воздуха в зал, будет качественная противопожарная безопасность, переделываются ложи, удобные кресла, безбарьерный проезд для людей с особыми потребностями. Кстати, световые ложи переводятся фронтально на ярус, а там, где были световые ложи, мы их делаем для зрителей. Будет новый паркетный пол. То есть все будет хорошо и в качественной эстетике. Сейчас ведется глобальная работа, а весь наш театр в лесах, и на высоте 14 метров ведутся реставрационные работы.

— А как к вашей гранд-реконструкции относятся представители Департамента сохранения исторической среды и охраны объектов культурного наследия?

— Мы гордимся тем, что наш театр размещен в здании бывшего Троицкого народного дома, построенного в начале ХХ века. Именно в этом здании М.К. Садовский в 1907 году основал первый стационарный театр в Украине. На сцене нынешней Оперетты работали корифеи украинского театра... Конфликтов по поводу реконструкции с Департаментом нет, так как мы прошли все этапы: есть утвержденный проект по реконструкции в градостроительном совете, все разрешения на ремонтные работы. Мы придерживаемся законодательства по всем канонам. Разрушать здание никто не собирается, а только будут видоизменения и эстетическое улучшение. Я считаю, что когда ты что-то начинаешь делать, то нужно смотреть вперед, в будущее. Даже сейчас, когда мы закладываем работу, то сегодня нам хватило бы нескольких световых каналов, но я сказал делать на перспективу (минимум еще два), когда будет суперсовременное оборудование, чтобы не пришлось переделывать. Работать на сегодняшний день и подвести черту — неправильно, а должны быть дополнительные шлюзы, потому что время быстро меняется с точки зрения новейших технологий. Хочется, чтобы наша сцена и новый зрительный зал стали большим магнитом для украинцев в плане влияния на их эмоции.

«ЕСЛИ РЫНОК ЗАРАБОТАЕТ ЧЕРЕЗ ГОД, ТО МЫ — СЧАСТЛИВЫЕ ЛЮДИ»

— Первые недели карантина стали самыми тяжелыми, но никто и подумать не мог, что все затянется так надолго. Каждый украинский театр по-своему преодолевал трудности. Помогал ли НСТДУ? Какие у вас ощущения: скоро ли работа театров станет более-менее прогнозируемой? Как быть с долгами и запишутся ли все после пандемии на художественном поле?

— Сложный вопрос. У нас было много обязательств перед зрителями и почти на несколько месяцев вперед проданы билеты. Долги нужно отдавать, и мы думали, что перенесем показы, и все как-то устроится, но пандемия не стихала. Спектакли перенесли один раз, потом второй, а дальше стало понятно, что пауза надолго. Из-за карантина пришлось переводить работников на вынужденный простой, а это 66 % зарплаты. У меня довольно пессимистические прогнозы: если рынок заработает через год, то мы — счастливые люди, к сожалению...

Национальный союз театральных деятелей Украины из-за COVID-19 начал работать онлайн. Провели несколько своих проектов, но в первые дни карантина как руководитель Союза я занимался тем, что отвоевывал финансирование для всех союзов, которое власть полностью забрала. Но нам, кроме всего, еще нужно удерживать Дом ветеранов сцены. В этом вопросе помогли несколько партнеров, и за это огромная им благодарность, потому ветераны не почувствовали финансового затруднения ни в ограничении еды, ни в отоплении Дома. Трудности они не почувствовали, а для меня это был Армагеддон! Вопрос мы решили, и нас поддержало правительство. Благодарен и Комитету по вопросам культуры, и Кабмину, что все же вернули финансирование творческих союзов.

 Мы провели конкурс молодых актеров, только что состоялась уже вторая школа драматургии, а теперь готовимся к проведению конкурса чтецов, а также планируем провести (в другом формате) фестиваль-конкурс «ИГРА» (потому что в этом году не имеем возможности провести третий тур). Работа Союза из-за пандемии кардинально изменилась. Те театры, которые обращались за помощью, мы им помогали, но сказать, что у нас есть целевой «фонд Рокфеллера» и кто написал заявку — всех удовлетворили, не приходится. Союз финансируется лишь под конкретные творческие проекты.

— Выживут ли театры, или все же кто-то станет банкротом? По вашему мнению, какие самые главные вызовы нужно решать?

— В настоящее время для театров ситуация катастрофическая, какой мы еще не знали в истории Украины. Бюджеты не пополняются, экономика страны фактически стоит. Мы на сегодня являемся не бюджетными организациями, а дотационными (это касается театров национальных, областных), и получаем дотации на зарплату. А относительно коммунальных платежей, то даже когда не хватало средств, то зарабатывали своей кассой за билеты, и это также давало возможность ставить новые постановки. Что будет сейчас? Ответа нет! Денег не хватает у всех. У нас нет программы помощи театрам, в частности, чтобы их освободили от коммунальных долгов. Мы сейчас молимся, чтобы зарплаты не уменьшали людям. Потому что уже несколько месяцев все сидят на 66 % от зарплаты, а у кое-кого это единственный доход.

Самый главный вызов — чтобы Кабмин снял абсурдные ограничения, и тогда театры полноценно заработают. Даже когда вы рекламируете спектакль или проданные билеты на постановку — полный зал, а теперь мы можем посадить лишь треть зрителей. Как публику информировать? Рынок не можно лишь ограничивать, потому что это не полноценная работа, а загоняются коллективы еще в больший тупик. В троллейбусе, автобусе, трамвае, метро, даже в самолетах люди сидят рядом, а в театре нужно четко придерживаться социальной дистанции, в частности «шахматная» посадка зрителей. Это абсурд! Есть право человека, когда он идет в театр или не идет. И раньше было сложно, даже когда не было коронавирусных страхов и вызовов, нужно было бороться за зрителя. В настоящее время люди на грани выживания, и не все готовы тратить средства на билеты, когда нужно думать о еде.

— Например, руководители Бродвейских театров заявили, что начнут работать не раньше декабря! А Римский оперный театр объявил об открытии летнего сезона, который будет длиться с 16 июля по 13 августа... в Большом цирке. Королевский Мадридский театр Испании, после почти пяти месяцев простоя, представил социально дистанционированную оперу «Травиата» Верди. СМИ сообщили, что каждый исполнитель на сцене находился от другого в двух метрах, а музыканты оркестра были рассажены на расстоянии 1,5 метра один от другого, отделены пластиковыми панелями и по возможности не снимали маску. Как вам такой опыт постановки? Вы планируете 1 октября начать новый сезон. Каким он будет, если пандемия COVID-19 вернется опять?

— Мы ограничены тем, что поставили свое помещение на реконструкцию. А потому до 1 октября не сможем пригласить публику в театр. Мы планировали красиво открыться в Международный день музыки. Теперь видим, что карантинная история никак не заканчивается, а почти ежедневно ситуация обостряется, то есть вопрос. Кроме тех театров, что вы назвали, например, Metropolitan Opera собирается открыть сезон 31 декабря, Canadian Opera — с января 2021-го. Хотя Зальцбургский фестиваль объявил, что в этом году состоится в сокращенном формате в августе (планируется 90 выступлений вместо 200, на шести площадках вместо 16), и Венецианский кинофестиваль проведут в сентябре, поэтому для нас это — как лакмус, и мы посмотрим, как они заработают. А что касается социально дистанционированной постановки, как показали в Мадриде, то это уже другой театр, больше похож на концертное исполнение оперы или даже абсурдный спектакль, когда музыканты и актеры в масках. Если бы это показали в кино, то мы бы сказали, что это фантазия и это невозможно, но сейчас, к сожалению, — реальность.

У меня нет ответов, каким будет новый сезон. Планирую, чтобы он стал интересным, но не все от нас зависит. Надеюсь, что все будет хорошо, и мы продолжим свой творческий путь. Но перепрыгнуть себя и изменить ход истории мы не можем. Хотя, если ограничения не отменят, то нужно будет как-то приспосабливаться к реалиям пандемии и играть на сцене.

— Вашу труппу называют «универсальными солдатами», потому что классно играют, танцуют, поют. Больше трех месяцев актеры и музыканты находятся в вынужденном простое. Как артисты держат себя в форме? Будут ли в новом сезоне новички в вашей творческой команде?

— У нас действительно мощная творческая команда. Есть планы дополнить труппу новыми актерами. Мы проводили конкурс и хотели взять актеров еще в конце прошлого сезона. А относительно формы, то трудный вопрос. Есть те, кто имеет сильный характер и репетирует самостоятельно дома, а кое-кто брал разрешение и приезжал в театр на уроки, есть и те, кто посвятил себя открытиям других талантов, время разобраться в себе. В настоящее время можно попутешествовать по стране. Конечно, мы выходили в онлайн, записывали разные произведения и выкладывали в интернет. Демонстрировали видеозаписи лучших спектаклей и концертов. Например, песня «Сулико» получила почти миллион просмотров. То есть, искали пути напомнить о театре и о звездах Оперетты. Но это не живое общение со зрителями, и публика быстро перенасытилась разными видео. Это как вспомогательная история, а все равно центром должен быть актер — сцена — зритель. Хотя публика нас поддерживала, и в комментариях зрители ожидают возобновления полноценной работы театра. Честно скажу, что не знаю, как будем работать и насколько в хорошей вокальной и танцевальной форме после карантина выйдут актеры. Потому что не все артисты балета имеют дома станок для ежедневных репетиций. Есть у нас планы провести в сентябре онлайн-концерты (сначала думали, что программу «Мировые шедевры» покажем до 27 июня вживую в Бучанском парке и этим продолжим нашу историю видоизмененным О-ФЕСТ). В соцсетях демонстрировали записи, когда участники из разных стран прошлых лет приветствовали и пели на украинском языке.

«ПОКА ВСЕ ПЛАНЫ НА УРОВНЕ РАЗГОВОРОВ»

— Вы позиционируете Национальную оперетту как театр широкого профиля, где с успехом идут классическая и современная оперетта, мюзиклы и драматические спектакли, разнообразные концертные программы, не боитесь и экспериментировать. Что будет с анонсированными проектами, в частности «Карпатское пространство», «10 теноров» и премьерами?

— В Польше уже есть ослабление карантина, и сейчас мы ведем переговоры, чтобы восстановить международный проект «10 теноров» и начать гастроли певцов. А в Киеве концерты теноров планируем на весну следующего года. Что касается премьер, то перенесли постановку Максима Голенко «Амадей» по Моцарту (сначала думали показать в мае, потом перенесли на осень, а сейчас, если будут хорошие прогнозы, то уже на февраль 2021 года). Пока все планы на уровне разговоров. Мне как руководителю надо сделать все, чтобы театр начал нормально работать: удержать коллектив, не отменять наших творческих планов, чтобы производственный процесс шел (шьем костюмы, делаем декорации), — то есть все, что можно, делается, чтобы мы представили публике качественные спектакли. Меня иногда спрашивают: почему не проводятся репетиции? Но карантин продлили до конца июля, и зачем сейчас репетировать, если не будет отдачи. Должен быть результат, на конкретную дату, а не для галочки. А сейчас пока перспективы не видно.

— А широко анонсированный мюзикл «Дориан Грей» когда увидим?

— Планировалось в марте, потом в мае, а сейчас поставили в афишу на 8 октября... Билеты давно проданы. Тоже вышла история в подвешенном состоянии. Никто даже не думал, что коронавирус все поломает.

— Продолжите ли свой Международный конкурс-лабораторию спектаклей молодыми режиссерами в жанре оперетты/мюзикла/оперы-буфф Musical Art Project?

— Мы не сворачиваем проект, он запущен, но там работа больше студийная. Думаем, что удастся провести в живом режиме. Сейчас собираем заявки, поскольку этот конкурс проводится раз в два года, то отменять не будем. Есть даже желание художников из-за рубежа принять участие, и когда границы откроют, то еще активнее заработаем.

— Фестиваль-конкурс «ГРА» изменил формат только на этот год?

— Только в этом году, поскольку рынок изменил условия конкурса. Жюри не может посмотреть спектакли из-за карантина. Поэтому решили остаться на втором туре, и все коллективы, которые включены в шорт-лист, вошли в финал.

«ТЕАТР ИЗМЕНИТСЯ...»

— По вашему мнению, как и когда восстановится гастрольная деятельность? Театр после пандемии кардинально изменится?

— С гастрольной деятельностью все очень сложно. Например, на фестиваль «Карпатское пространство» мы всегда привозили мировые группы. В этом году должна была выступать известная финская рок-группа The Rasmus, а сейчас переговоры с музыкантами идут про вторую половину 2021 года. Мы планировали, что Оперетта будет гастролировать неделю в сентябре в Ивано-Франковске, но отменили, а 9 октября покажем там гала-концерт. Думаю, что гастрольная деятельность раньше второй половины следующего года не возродится. Имеем приглашение на 21 сентября на Международный форум Vinnytsia Jazzfest, и пока мы не отказались, но будем смотреть по ситуации с коронавирусом в стране.

Театр изменится, но думаю, что через год мы будем воспринимать события, которые сейчас происходят, как страшный сон. Потому что пока театр не имеет полноценного эффекта, а словно в какой-то эмоциональной яме оказался, когда зал не полный, это как кастрация, и воспринимать это трудно. Верю, что театры вернутся к своему полноценному существованию, но это будет медленный процесс, потому что люди очень напуганы пандемией COVID-19. А еще люди имеют обескровленные карманы, а пойти в театр — это надо купить билет, а безденежье для многих — это печальная реальность (несколько месяцев кто-то за свой счет жил, кто-то на часть зарплаты, а кто-то вообще потерял работу), и тогда уже мысли, что «хочу не хлеба, а зрелищ», а только о хлебе и как выжить, накормить детей, семью, найти средства на учебу... Поэтому не думаю, что когда карантин закончится, все бросятся идти в театр и сразу заработает театральная экономика. Хотя я по натуре оптимист и стараюсь настраивать коллег на позитив, но сейчас интуиция подсказывает, что фактор привычки многих людей не ходить в театр настолько врос в душу, что они привыкли обходиться без искусства, к сожалению.

«КОГДА ТЫ УЖЕ ВЫБРАЛ КАКУЮ-ТО ЛИНИЮ, ТО НЕ НАДО СИДЕТЬ НА ДЕСЯТИ СТУЛЬЯХ...»

— Богдан Дмитриевич, хочу о другом с вами поговорить. Когда вы почувствовали, что театр — ваше призвание и будете заниматься режиссурой?

— Я не из творческой семьи. Родился в селе. Увлечение театром произошло еще в школьные годы. Где-то когда учился в 8 классе, увидел пособие для поступления в вузы и там прочитал о Театральном институте и сказал маме: «Я буду здесь преподавать» (причем заверил не об обучении, а преподавании!). Она улыбнулась... Но время прошло, и я действительно преподавал в этом вузе. Еще школьником увидел спектакль Игоря Бориса «Плаха» по роману Ч. Айтматова в Ивано-Франковском театре, где потрясла сцена омовения, и это так эмоционально запало в душу, что с тех пор сильно полюбил театр. Я не знал, как ставятся спектакли, но мечтал, что хочу быть в этой театральной магии. Потом, когда уже окончил актерско-режиссерский факультет Театрального института, то немного играл как актер, но больше привлекала режиссура. Считаю, что не надо совмещать эти профессии. Видел поучительный опыт, когда некоторые коллеги-режиссеры хотели быть в двух ипостасях, но это получалось неубедительно. Поэтому всегда говорю, что не надо все роли забирать, пусть другие попробуют играть.

— Вспомните о своем сценическом дебюте: где и как это происходило?

— Это 1987 год, спектакль «Не все коту масленица» по Островскому в Калушском училище культуры и искусств (ныне это колледж), где я тогда учился. Сыграл роль Ипполита. Потом имел большую практику в Ровенском институте культуры, а потом уже перевелся в Киевский театральный институт. Но получилось так, что в студенческую пору на курсе играл по семь ролей: от Авдея до Гамлета, то есть совершенно разные образы. Когда надо было представить режиссерско-актерский отрывок, то имел много приглашений, и это мне в студенческом театре очень импонировало.

— Вы начали в мастерской Леся Танюка в Киевском институте театрального искусства им. И. Карпенко-Карого. Что вспоминаете в первую очередь? Лесь Степанович долгое время был руководителем НСТДУ, и этот тяжелый «воз» вы несколько лет везете, сделали деятельность Союза более креативной, основали немало важных проектов ... а еще Танюк был народным депутатом пяти созывов! Есть ли у вас желание пойти в политику?

— Я благодарен Лесю Степановичу за науку жизненную и творческую, за то, что верил в меня. Я видел, насколько ему (из-за политической, общественной деятельности) не хватало времени. Например, впоследствии его студенческим курсом мы с Василием Башой занимались. 11 лет я проработал с Танюком, и поэтому имею большой опыт преподавания. Считаю, что когда ты уже выбрал какую-то линию, то не надо сидеть на десяти стульях... потому что это, во-первых, разрушает тебя, а во-вторых, нигде не успеваешь, и потом все растет, словно снежный ком, а в результатах ты становишься слабее. Лучше, чтобы твой удельный вес энергии сконцентрировался в чем-то главном, а не распылялся на разные амбиции (это только к твоему эго, а результативно оно не оправдано).

Знаете, меня постоянно почему-то тянут в политику. То в партийные списки предлагают войти, то на высокую должность — уже два раза приглашали возглавить Министерство культуры. Почему-то у меня всегда побеждает театр... Так сложилось, что работу в Союзе я тоже полюбил, понял, что удалось расширить нашу фестивальную историю, которая стала театральной дипломатией. И этого достаточно, чтобы дела делать хорошо.

— Вы имеете опыт стажировки в Центре Ежи Гротовского (Вроцлав, Польша). Чем он ценен и использовали ли в своей режиссерской практике?

— Да, стажировку проходил еще в 1995 году. И эти уроки кардинально меня изменили. Потому что я ехал в Польшу, простите, селюком (я родился в селе Старый Лисец Тисменицкого района на Ивано-Франковщине и горжусь своим краем), с определенным количеством знаний, а вернулся человеком, который, словно губка, впитывал науку. И по-другому стал смотреть на украинский театр. Я получил колоссальный опыт по линии менеджмента, увидел много интересных постановок, особенно в Opera Wroclaw, имел возможность познакомиться с театральными архивами, реформаторскими поисками и находками Ежи Гротовского, а еще впечатляющие мастер-классы выдающихся мастеров, в частности Зигмунта Молика, Ришарда Чесляка и других. Конечно, все это сокровище бесценно и пригодилось в дальнейшей работе. Когда я преподавал в Национальном университете театра, кино и телевидения им. Карпенко-Карого, то использовал во время тренингов со студентами, и сейчас иногда провожу мастер-классы в театре для молодых актеров. Я привез из Польши упражнения Чесляка, которые известны как пластичный и импульсивный тренинг, дали хорошую школу, как владеть телом (могу спокойно стоять на голове и делать шпагат — это позволяет держать себя в хорошей форме).

«ХОЧУ СДЕЛАТЬ ПРОЕКТ ПОД НАЗВАНИЕМ «РЕЖИССУРА КУЛИНАРИИ»

— Подавляющее большинство людей считает, что дистанционная самоизоляция во время карантина прибавила лишних килограммов при малоподвижном образе жизни, но о вас такого не скажешь — стали еще стройнее  и выглядите, словно солист балета. И это при том, что на своей страничке в Facebook выкладываете разные вкусности, которые готовите. В чем секрет? Кстати, не думаете ли еще заняться кулинарией, так классно у вас получается?

— Я за время карантина похудел на 21 килограмм! 21 мая испек свой первый хлеб. Пожалуй, это зов генетический, так как бабушка и мама всегда пекли очень вкусный хлеб. Я настолько во время самоизоляции увлекся кулинарией, что начал интересоваться различными рецептами. Хочу сделать проект под названием «Режиссура кулинарии» и выставлять блоги, а может, даже закрепить торговую марку. Это такое высокое искусство, и я с удовольствием стал много печь. Пеку и угощаю, а если бы съедал те вкусности, то точно набрал бы два десятка килограммов! После того, как попал в больницу, стал поддерживать активный режим физической подготовки и заметил, что организм нуждается ежедневно. На диете не сижу, а ем полезную пищу почасово. Раньше на это не было времени и забывал вообще о еде, а сейчас карантин внес коррективы. Появилось время и на чтение для души. Увлекся исследовательской литературой, в частности о личности Ивана Мазепы. Мечтаю поставить рок-оперу об этой неординарной личности.

— А кто либретто к рок-опере напишет?

— Ищу, потому что это самая большая проблема — написать качественное либретто, а не просто компликации сделать из фактов жизни. Для меня Мазепа интересен не как легендарный гетман, а как человек с живыми эмоциями.

— Какие постановки считаете знаковыми или судьбоносными — коллег или свои?

— Спектакль Kabuki (1986) Мориса Бежара, французского хореографа и реформатора балета, произвел огромное впечатление. Много эмоций вызвала драма «Порог» по произведению белорусского писателя Алексея Дударева (постановка в БДТ). Знаковыми были постановки Анатолия Эфроса, Марка Захарова. А из своих спектаклей — «Моя прекрасная леди» (My Fair Lady) — мюзикл, который был первой большой работой на сцене Оперетты. И все спектакли родные для меня! Впрочем, очень люблю «Скрипача на крыше» за тему, за то, что нам удалось создать глубокий спектакль, не просто мюзикл, а концептуальный и актуальный. Психологически мощно вышла финальная сцена, когда герои входят в подсвеченный витраж, как в будущее, хотя это выселение из родных домов ... то, что сделали с людьми, когда депортировали целые области, в частности из Западной Украины — 200 тыс. ... В «Скрипаче» объединены несколько культур ... Если вспомнить комедии, то в «Джазе только девушки» — это одна из топовых постановок в нашем театре.

— Кто или что помогает в трудные минуты? Как преодолеваете трудности?

— Мама для меня значит очень много. Ей пошел 78-й год, и, дай Бог, сил и здоровья. Мой тыл — семья, дочь Катя (ей 20 лет, студентка, учится на юридическом факультете, изучает международное право, хотя хорошо поет, но профессию избрала не творческую) — это островок, ради которого живу.

— Имеете жизненное и творческое кредо?

— Всегда быть впереди и делать как можно лучше!