Лука Червак из расстрельного списка 1921 года

Среди 359 бойцов армии УНР, кто отправился в 1921 году из Польши на помощь участникам антисоветского восстания в Украине и был расстрелян большевиками под селом Базар, есть фамилия моего однофамильца. Когда история обращается к тебе знакомыми и родными именами, ты особо остро понимаешь известную всем истину: история создается не абстрактными героями, история создается каждым из нас лично.

В сборнике документов, преимущественно анкет осужденных к расстрелу казаков и старшин, которые в ноябре 1921 года под руководством генерала-хорунжего Армии УНР Юрия Тютюнника осуществляли Второй Зимний поход, под № 305 содержатся короткие биографические сведения о моем однофамильце: «Червак Л.М., младший унтер-офицер в Армии УНР из 1919 года. Во время Второго Зимнего похода — младший старшина 4-й Киевской дивизии. Расстрелян 23 ноября 1921 г. в с. Базар. Реабилитирован 27 апреля 1998 года» (К.: Издательство «Докор», 2001. — 96 с.).

Также фамилия Луки Червака была в списках, развешенных в общественных местах восточной Украины сразу после расстрела и опубликованных Фондом им. О.Ольжича (г. Киев.1995. — 240 с.). Вот и все, что известно мне о человеке, фамилия которого перешла ко мне от отца Остапа и деда Василия.

Исторический контекст тех событий таков. После оккупации большевиками Украинской Народной Республики части регулярной армии УНР были интернированы в Польшу. Однако в 1921 году было принято решение рейдом отправиться в Украину с целью поддержки антисоветских выступлений. Планировалось поднять всенародное восстание и дойти до Киева. Против Армии УНР под командованием генеральского хорунжего Юрия Тютюнника большевики собрали свои лучшие силы. Как свидетельствуют историки, преимущество в живой силе в сорок раз превышало возможности повстанцев. Денно и нощно, на протяжении двух недель красная конница преследовала полураздетых, голодных, истощенных воинов УНР.

В конечном итоге, украинские части были окружены, немало стрелков сразу же уничтожены, а отдельные попали в плен. Узников два дня держали на морозе, впоследствии выстроили около предварительно выкопанного рва, где красный головорез Котовский лично предложил повстанцам покаяться и перейти на сторону Красной армии. В ответ раздался голос стрелка Степана Щербака: «К вам служить не пойдем. Стреляйте. Украинский народ вам этого не простит!» Дальше пленные запели «Ще не вмерла Україна!». Пение было оборвано пулеметными очередями. 359 героев нашли свой последний приют в братской могиле под Базаром (в настоящее время — с. Базар, Народичский район, Житомирская область).

С большой степенью достоверности можно считать, что расстрелянный оккупантами и похороненный в братской могиле Червак Л. М. имеет отношение к моей семье. Слишком редкой является эта фамилия, а из воспоминаний деда знаю, что он лично и его родственники были Сечевыми Стрельцами в армии Западно-Украинской Народной Республики, следовательно, могли встать на защиту УНР, против советской власти.

Но сегодня не об этом. Трагическая судьба младшего старшины 4-й Киевской дивизии Армии УНР Червака Л. М. отражает не только один из героических этапов национально-освободительной борьбы украинского народа за свою государственность. Этот на первый взгляд типичный как для украинской семьи эпизод говорит настоянными на исторической правде особенными уроками.

Наверно, нужно остро почувствовать семейное родство, чтобы глубинно понять, как важно для нации, когда ее «расстрельные списки» состоят не только из тех, кто покорно смирился со смертоносной волей оккупанта, но и тех, кто с оружием в руках, до последней капли своей крови, делал все, чтобы с такой волей не смириться. И хотя отечественные историки отмечают, что Второй Зимний поход в ноябре 1921 года был обречен на поражение и стал актом отчаяния: слишком неравными были силы и неблагоприятной политическая и международная конъюнктура, — судьба моего вероятного родственника свидетельствует о другом.

Под Базаром Лука Червак, который, по-видимому, перед смертью тоже пел «Щ не вмерла Україна», погиб, чтобы весь его род знал и понял — он никогда не был и не собирался быть рабом, быдлом, холуем и изменником. Наоборот, сделал все, чтобы в моей и людской памяти остаться настоящим украинцем, героем. Так формируется, куется характер любой нации. Под Базаром полегло 359 воинов, но рождалась героическая украинская нация.

Точно знаю, что мое семейное гнездо находится на Западной Украине, но никогда не чувствовал по этому поводу комплекса провинциальности относительно Большой Украины. И вот теперь, когда известна правда о Луке Черваке, вероятном галичанине, который добровольно пошел в «петлюровскую армию», чтобы идти освобождать от «москалей» Киев, понимаю, что расстояние между Львовом и Киевом для него было намного меньшим, чем для отдельных современных политиков, которые раньше углубляли Збруч, а теперь — Днепр. Поэтому на вопрос сына или внука: что означает слово «соборность», я буду рассказывать о малоизвестном родственнике, который пешком преодолел Галичину, чтобы на Волыни умереть за Украинское государство со столицей в Киеве.

Интересно, что впервые о трагедии под Базаром я узнал из небольшой брошюры, которую в 1946 году Организация Украинских Националистов издала под красноречивым грифом «Накладом ОУН на чужині» и в начале девяностых годов прошлого столетия активно распространяла уже в независимой Украине. В брошюре рассказывается о том, как ОУН в ноябре 1941 года отмечала двадцатую годовщину событий под Базаром.

Невзирая на противодействие оккупационной немецкой власти, к Базару тогда сошлось большое количество людей со всей Украины. В упомянутой брошюре очевидец свидетельствует: «їхали возами, цілими валками, йшли одинцем та групами, Йшли чоловіки, що у якійсь спосіб уникнули німецької неволі, йшли жінки, йшли діти. Зокрема багато було молоді, а серед неї й сивоусі діди, що брали активну участь у Визвольних змаганнях 1917-21 років — старі повстанці, загартовані у боях, тверді, як їхня воля. Йшли ті всі, яких двадцять років неволі не зігнули, не скривили їхньої душі. Йшли горді, з піднесеним чолом, рішучі, в разі потреби, силою відстояти свою волю, і незважаючи на німецькі стежі, на загрози воєнного часу, прийшло кільканадцять тисяч людей».

Следовательно, впервые память о моем вероятном родственнике достойно почтили в годы Второй мировой войны украинские националисты, большинство которых в составе групп ОУН с «запада» шли на восток, чтобы, как и Лука Червак, как и сотни других героев Базара, отстоять честь своего народа. Кстати, судьба участников Второго Базара была аналогичной судьбе повстанцев. Только в 1921 году украинцев расстреливали московские оккупанты, а в 1941 — немецкие захватчики. К сожалению, не сохранились немецкие «расстрельные списки», но если такие и были, то их значение для нации невозможно переоценить: это также были списки героев.

Первую свечу за упокой души Луки Червака я зажег в Церкви Святого Николая Чудотворца на Аскольдовой Могиле, недалеко от которой находится могила Героев Крутив. Да, память о Луке Черваке и его соратниках по оружию закаляет героический дух нации, который, как оказалось, сохранился в ее «расстрельных списках».