«Тяготение человечества к открытиям никогда не исчезнет»

«Вот сколько бумаг ежедневно подписываю! Видите? Мне всегда жаль, что в государстве используется столько ненужных бумаг. Это же давно должно быть в электронном виде,   — академик Ярослав ЯЦКИВ в своем кабинете в Президиуме НАН Украины подписывает сметы для академических и государственных контрольно-ревизионных служб. — Я возглавляю научно-издательский совет Академии наук Украины. Академия издает сотни журналов и монографий в год, и на каждую нужно делать такую смету в двух экземплярах. Сколько уже говорю, что это невозможно, мне жаль этого леса. Но видите, это до сих пор остается, потому что в обществе ширится недоверие ко всем и всему».

В этом году, 27 ноября, Национальной академии наук Украины исполняется 100 лет. Академия была основана гетманом Павлом Скоропадским, которому «День» посвятил этот год.

«Разумеется, в советские времена никогда не вспоминали, что указ о создании Академии наук подписал Павел Скоропадский. Считалось, что академия основана в 1919 году (после прихода большевиков. — Авт.). И только с приходом независимости мы открыли всю историю создания Академии наук, узнали, как был подписан гетманом указ, как был приглашен Владимир Вернадский (первый глава академии. — Авт.), как в ноябре состоялось первое организационное собрание, и затем 27 ноября прошло первое общее собрание Украинской академии наук, что и считается ее датой основания», — говорит Ярослав Степанович.

Между прочим, Ярослав Яцкив был последним из Украины, кто общался вживую с Еленой Отт-Скоропадской, младшей дочерью гетмана      — он поздравил ее с 95-летием, было это в элитном доме для престарелых в швейцарском Цюрихе. Через месяц Елены Отт-Скоропадской не стало. Вообще дружба ученого и наследницы гетмана длилась более 20 лет, познакомились они в 1992-м, когда Ярослав Степанович возглавлял Комитет для связей с украинцами за рубежом (больше об этом читайте в материале «Революции не творят государство. Они творят смену власти», №207-208 за 17-18 ноября 2017-го).

Сам Ярослав Яцкив является знаковой фигурой для украинской науки. Известный в мире ученый в сфере астрономии, основные его работы посвящены исследованию особенностей вращения Земли, космической геодинамике и фундаментальной астрометрии. Также Ярослав Яцкив руководил программой наземных наблюдений кометы Галлея, ныне является единственным украинцем, награжденным международной премией Евросоюза имени Рене Декарта (было это в 2003 году). Более 40 лет Ярослав Степанович возглавляет Главную астрономическую обсерваторию НАН Украины и немало делает для того, чтобы, несмотря на мизерное финансирование, наши астрономы принимали участие в международных проектах, а сама обсерватория развивалась. Сейчас ученый руководит проектом «Аэрозоль-UA», который касается исследований атмосферного аэрозоля, его влияния на изменение климата. А еще с обретением независимости Ярослав Яцкив прилагает много усилий для продвижения украинской науки — определенные идеи, которые сегодня собираются воплотить в этой сфере, он предлагал более десяти лет назад. О «научной слепоте» власть имущих и надеждах ученых мы и пообщались.  

«ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО ДОЛЖНО БЫТЬ «ПАСТУХОМ» ДЛЯ ВЛАСТИ»

— Выглядит так, что 100 лет назад, в очень непростые времена, Павел Скоропадский осознавал, что наука нужна, а сегодняшние власть имущие не очень это понимают. Или все не так плохо?

— Недавно я писал в журнале «Світогляд», главным редактором которого являюсь (речь о научно-популярном издании, основанном НАН Украины и ГАО НАН Украины. — Авт.), что 27 лет назад Украина неожиданно, а для многих — долгожданно, оказалась на пороге вхождения в другой мир экономики и свобод, жизнь в котором происходит по другим, нетоталитарным, законам. Но наше общество и лидеры, как мы в этом позже убедились, не были готовы к таким цивилизационным переменам. Это привело к таким крайне негативным последствиям, как перераспределение базовых ценностей государства между олигархическими структурами, формирование неблагоприятного бизнес-климата для развития высокотехнологических производств, снижение конкурентной возможности украинских товаров на мировом рынке, обнищание населения и трудовая миграция и тому подобное.

Прежде всего в таком случае, по-моему, необходимо пробуждать у людей стремление к позитивным переменам на всех уровнях государственной и общественной жизни. Слава Богу, в Украине рождается гражданское общество, которое достаточно активно уже сегодня и может влиять на власть.

— И, кстати, интересуется наукой...

— Да. И только тогда, когда власть научится прислушиваться к этому гражданскому обществу, — только тогда мы можем рассчитывать на перемены. Власть органично такая, какая она есть у нас. Когда-то мне говорили: вот волк ест ягнят, так что, мы должны его за это убить? Нет. Просто должен быть пастух, который не должен дать съесть этих ягнят. И гражданское общество должно быть тем пастухом, который не позволит Ивану, Петру, Степану стать тем, чем становятся украинские руководители.

Я тоже был во власти, первым заместителем министра образования и науки (в 2000—2001 году. — Авт.), но знал, что иду туда служить. Беда власти в том, что ее представители сейчас в большинстве не осознают, что должны идти на самопожертвование — другого не бывает.

Мы должны пробуждать позитив. И ради развития экономики Украины нашей конечной целью должно быть улучшение жизни всех членов общества. Важная роль в достижении такой цели принадлежит науке и инновациям.

При этом еще никогда в этом государстве наука и инновации не были поставлены как стратегическая цель Украины. Я пытался делать это много лет назад. Кое-что сделал, но сейчас даже того, что когда-то воплотил я, сам или с коллегами, не существует. Когда я был во власти, имел большие дебаты с тогдашним премьер-министром Виктором Ющенко, но тогда на науку выделялось около 1% ВВП, функционировали технопарки и существовали научно-технические программы. Сейчас в Украине таких программ нет, разве что кроме космической и антарктической, — из-за экономии средств, из-за нашей бедности. А какой может быть механизм реализации науки? Должны действовать такие программы.

«ТОЛЬКО КОНКУРЕНЦИЯ ТОЛКАЕТ К ШАГАМ ВПЕРЕД»

— Руководители страны думают мгновениями, категориями года-двух, пока они при власти. Наука и инновации требуют того, чтобы думать о будущем. То, что делается сейчас, может дать эффект через десять, 20 лет. Я работаю в сфере космических исследований и знаю, что тот, кто задумывает космический проект, порой не доживает до его реализации.

Наши олигархи еще не созрели к тому, чтобы вкладывать деньги в высокотехнологическую промышленность. Им, олигархам, проще, чтобы Украина была сырьевым государством, потому что они тут же могут получать прибыли, не вкладывая большие усилия в высокотехнологическую промышленность. Мы в Украине еще не дожили до масштабов европейских стран, Соединенных Штатов. Богатые люди должны быть, они есть во всем мире, но на Западе они вкладывают свои деньги в высокие технологии.

Смотрите, что делается в мировой космонавтике: уже даже Штаты поняли, что государство само не может справиться с дорогими космическими полетами, например, к Марсу, с созданием базы на Луне. И государство дает заказ частным структурам, которые более эффективны в менеджменте. В Америке уже десятки таких частных структур, которые конкурируют между собой за заказ, — а в науке без конкуренции не бывает.

Я работаю с госпредприятием «Конструкторское бюро «Южное», нашим космическим центром в Днипре, и всегда говорю им: плохо, что в Украине у вас нет конкурента. Нужно наращивать конкуренцию. У нас еще не сформировалась конкурентная среда, а только она толкает людей, которые мыслят прогрессивно, к определенным шагам вперед.

А как вообще в успешных странах идет планирование и развитие науки и технологий? Сначала эксперты определяют прогнозные показатели — проводят так называемые форсайтные исследования, потом законодательная власть принимает стратегию развития науки, а исполнительная власть разрабатывает и воплощает мероприятия по реализации стратегии. Что-то подобное делается и у нас, но как-то не гармонизованно. Даже в законе о научной и научно-технической деятельности, принятом в 2015 году, нет статьи о государственной стратегии развития науки. Закон несовершенный, и даже то, что там есть, не выполняется.

ФИНАНСИРОВАНИЕ — «МЕНЕЕ ПОЛОВИНЫ НЕОБХОДИМОГО»

— Продолжается бюджетный процесс, и в октябре уже проходил марш протеста сотрудников институтов НАН, которые требовали приличного финансирования на следующий год. Какой бюджет нужен украинской науке?

— Начнем немного издалека. Если в государстве на науку выделяется менее 0,7% ВВП, значит, такое государство не имеет будущего. В начале 2000-х годов мы имели приблизительно 1—1,25% ВВП. Сейчас не имеем и половины минимально необходимого. О какой науке мы можем говорить?

Наука — это, прежде всего, талантливые ученые, которые имеют доступ к известной в мире инфраструктуре, могут бороться за гранты и получать их, могут привлекать к исследованиям молодежь. Есть ли это в Украине? Нет. Ничего нет.

В Украине работают эффективно те ученые, которые, получая здесь мизерную зарплату, имеют доступ к инфраструктуре других стран и периодически отбывают за границу, чтобы проводить свои эксперименты, скажем, на Большом адронном колайдере или на телескопе Габбла. А старшая научная сотрудница ГАО Александра Иванова, например, сейчас работает в Словакии. Это небольшая страна, но там и то больше возможности. Уже не говорю о Китае, Германии, где работают целые украинские «научные команды».

Все активные сотрудники нашей обсерватории по несколько месяцев в год проводят за рубежом, чтобы работать там на хорошей аппаратуре. Фактически все мои ученики, за небольшим исключением, сейчас работают в других странах, на нескольких континентах: в Австралии, Германии, Великобритании, Штатах и тому подобное. Они выехали, потому что в Украине не могли реализоваться. Здесь они получили образование, прошли аспирантуру, защитили диссертации и стали перед выбором, что дальше. Быть просто статистом? Ученые амбициозны, хотят получить результат, стать известными в мире.

В упомянутом законе о науке и научно-технической деятельности говорится, что нужно постепенно дойти до финансирования науки в размере 1,7% ВВП. Этого нет и в ближайшее время не будет, почему — отдельный разговор. Пока не будет развития малых предприятий, среднего класса, пока не будет патриотической экономики — чтобы здесь стимулировали ее развитие, до тех пор не будет этого ВВП, не будет откуда брать деньги, будет постоянный дефицит бюджета, и небольшие средства будут распыляться между разными научными институциями, а никакого результата не будет.

О ПОТЕРЯННЫХ 12 ГОДАХ

— С другой стороны, сейчас есть и позитивные шаги. Например, в 2019-ом должен заработать Национальный фонд исследований.

— В 2005 году, когда президентом был Виктор Ющенко, он издал распоряжение о создании рабочей группы по разработке концепции развития научной сферы. Сопредседателями этой рабочей группы были Вячеслав Брюховецкий (авторитетный литературовед, главный инициатор возрождения Киево-Могилянской академии. — Авт.) и я. Если бы написанное в этой концепции тогда реализовали, мы бы сейчас не очутились в такой ситуации.

Например, там шла речь о концепции исследовательских университетов Украины. Мы предлагали создать один исследовательский университет, но настоящий, с хорошей базой и большими возможностями. Пошел шум, у нас создали с десяток исследовательских университетов, но ни один из них, может, за исключением небольшого в Киевском политехническом институте, не является исследовательским. И тот не имеет ни одной копейки из бюджета на науку. Только Киевский национальный университет имени Шевченко — единственный, который имеет базовое финансирование на научные исследования. Итак, идея не реализована.

Сейчас мы хвастаемся созданием Национального совета по вопросам развития науки и технологий, которую возглавляет премьер-министр Владимир Гройсман, хвастаемся созданием Научного комитета, Национального фонда исследований. В 2006 году во время подготовки упомянутой концепции был написан проект указа президента Украины о создании Национального научного фонда, но идею так и не воплотили. Национальный фонд исследований заработает только с четвертого квартала следующего года. Недавно разговаривал на эту тему, то до сих пор премьер-министр не принял решения о начале его деятельности.

Нельзя опаздывать! Чтобы фонд заработал, должны быть объявлены конкурсы, нужно проводить экспертизу. Недавно я написал письма своим иностранным коллегам, чтобы они входили в специальные экспертные группы по отбору проектов, которые поддержит этот фонд.

Нам нужна масса изменений к Бюджетному кодексу, чтобы он стимулировал развитие инноваций. У нас до сих пор нет закона об инновациях. Мы везде опаздываем, и это беда.

— А что случилось с концепцией развития науки, которую вы разрабатывали?

— Мы написали этот проект, я докладывал на заседании Совета национальной безопасности и обороны. СНБО испугался, не принял это. Если бы мы тогда воплотили эту концепцию, то не потеряли бы 12 лет.

«В НАШЕМ ОБЩЕСТВЕ ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН ПОНЯТЬ, ЧТО ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ НЕГО»

— Какой видите выход из ситуации с «оттоком мозгов»? Из-за выезда молодых ученых за границу может случиться так, что в Украине некому будет развивать науку.

— Молодежи в институтах Академии наук очень мало. Какой бы вы ни взяли институт — научной смены нет. Нынешнее молодое поколение после школы хотело быть юристами, экономистами, социологами, менеджерами...

Впрочем, наше общество рождается, и мне нравится, какое оно, какая современная молодежь. Человек в этом обществе должен понять, что все зависит от него, он должен найти возможность самореализоваться — а это самое большое счастье. Мне не все это (показывает на бумаги вокруг. — Авт.) нравится, но я нашел себя в том, что, например, мог сказать свое слово на высоком уровне.

Меня смущает, что когда среднее и старшее поколения отойдут, молодая генерация потеряет самые ценные наши достижения. Молодежь видит путь на Запад и, из потребительских соображений, получает образование и выучку у нас, а затем — скорее работать в заграничных учреждениях.

Но, несмотря на все неурядицы, мы должны подготовить молодое поколение к изменениям, должны думать, как привлечь научную диаспору, чтобы она возвращалась и здесь создавались исследовательские лаборатории, хотя бы и вместе с другими странами. Важно, чтобы ученые выигрывали в Украине европейские гранты, гранты от нашего научного фонда.

В то же время необходимо привлекать западных ученых и нашу диаспору к экспертизе таких проектов. У нас сейчас какой-то кошмар: все хотят открыть Америку, какую-то теорию. Вот приносят новые теории нового всего в мире, не имея определенного образования и тому подобное. Это беда. Поэтому мы должны наладить экспертную среду, которая будет отбирать качественные проекты.

О БУДУЩЕМ НАУЧНО-УЧЕБНОМ ЦЕНТРЕ

— Вот о новых объектах. Сейчас на территории ГАО строится научно-учебный центр. Что именно там будет?

— Хотя в Европе Украина занимает достаточно солидное место по количеству астрономов, по инфраструктуре мы существенно отстаем. Чтобы обеспечить научную смену, мы подписали соглашение о создании научно-учебных центров с КНУ имени Шевченко, где есть кафедра астрономии, с Одесским национальным университетом. Мы проводим со студентами совместные исследования в обсерватории, чтобы молодежь захотела работать у нас, и планируем развивать это направление.

Центр строится на спонсорские средства, государство не выделяет ничего. Капитального строительства в Академии наук сейчас нет. Говорю с гордостью, что все современное, что вы видите сегодня в обсерватории, построено при моем участии, при моем директорстве. Это и большой павильон, и лабораторный корпус. Но все это построено в советские времена. И как бы мы ни относились к Советскому Союзу, его политической составляющей и тому подобное, но тогда внимание к науке и ее финансированию были чрезвычайно выше, чем сегодня.

Вот мы готовимся к 100-летию Бориса Евгеньевича Патона, который родился в один день с академией, — 27 ноября. Борис Евгеньевич — это целая эпоха, величие этой эпохи. Без его поддержки мы бы не построили лабораторный корпус, Терскольскую базу (высокогорная наблюдательная база на пике Терскол в Приэльбрусье, территория России. — Авт.).

ЧЕМ МЫ УДИВЛЯЕМ ЕВРОПУ

— Также украинские астрономы привлечены к длительным международным проектам. Какие из них новейшие?

— Недавно я вернулся из Харькова, где прошла уже вторая большая украино-итальянская встреча, посвященная астрономии. Из Италии приехали более 20 ученых, были украинцы, которые работали там: Елена Банникова, Вадим Кайдаш. Мы подписали соглашение между НАН и Национальным институтом астрофизики Италии, которые углубляют сотрудничество. Это было большое событие, мы показали итальянцам, что кое-что можем лучше, чем они, поэтому они заинтересованы в сотрудничестве.

— Чем именно заинтересовались итальянцы?

— Во-первых, они удивились, как много у нас талантливых молодых людей, которые работают в астрономии и смежных науках. А затем мы показали им наибольший в мире декаметровый радиотелескоп УТР-2, который они никогда не видели.

До сиз пор мы имеем лучшие в мире показатели в радиоастрономии декаметровых волн, то есть речь о волнах в диапазоне от десяти и больше метрах, и здесь Европе не удается нас победить. Поэтому итальянцы были поражены, увидев огромное поле, на котором располагается УТР-2, — это антенное поле площадью 1 800 на 900 метров. Телескоп создали в 1970 году благодаря инициативе академика Семена Брауде и поддержке Бориса Патона, я счастлив, что имел к этому определенное отношение.

Мы предложили идею проекта BRAUDE-M, речь идет о посадке модуля декаметрового радиотелескопа на обратной стороне Луны, где нет препятствий ионосферы, которые есть на Земле, для исследований нашего спутника. Название, с одной стороны, отсылает к лунному кратеру имени Семена Брауде, выдающегося радиоастронома и радиофизика, с другой стороны, это аббревиатура, которая расшифровывается как «Big    Radio    Astronomy    Universe, Demonstrating  Exploration  on  the  Moon». Мы уже опубликовали статью об этом проекте в журнале Acta Astronautica (ежемесячное издание, которое выходит под эгидой Международной академии астронавтики.           — Авт.) и сейчас вместе с КБ «Южное» работаем над этой идеей.

В мае следующего года в Днипре пройдет масштабная конференция, посвященная нынешнему и будущему космических технологий, где будет большая секция, посвященная теме лунного поселения. Это уже, по сути, в планах Соединенных Штатов Америки, Китая, и мы в Украине хотим подготовиться к такому международному сотрудничеству со странами, которые могут выделять на это деньги.

Так или иначе, человечество всегда стремилось осваивать новые территории: Антарктику, Арктику, Гималаи... Сейчас на Земле почти нечего открывать, планета достаточно освоена. А тяготение человечества к открытиям никогда не исчезнет. Это стремление будет направлено на освоение других миров: Луны, Марса. Будут делать это не только с утилитарной точки зрения, чтобы, например, искать ресурсы, когда они закончатся на Земле, но и потому, что человек так устроен — желание открывать новое не исчезло. Не говорю, что через 10, 20 лет — может, через тысячу лет, но все-таки человечество, как писал Стивен Хокинг, не останется на Земле.