Танец Мадрида

Достаточно долго в репертуаре театральной мастерской «Сузір’я» был спектакль по пьесе модного драматурга И.Вирипаева «Танец Дели». Героиня спектакля об увиденном в индийской столице говорит: «Танець рождается вне воли самой танцовщицы. Вся наша боль, наше страдание, наши надежды, наши радости и наши мечты — все это замечательные узоры, созданные одной непрерывной линией. Это одна линия и весь танец».

Из туристической поездки в советское время Дели остался в памяти влажно-горячим городом с постоянным запахом перезрелых фруктов. И совсем иным в поездке фестивальной — все выдалось крахмально-белым с летучими крыльями ярко-пышных сари.

В этом году впервые я задумался о танце Мадрида. Начался он спектаклем театра «Трибуна» по письмам и стихам С.Парнок и М.Цветаевой «Друг». Основатель театра и постановщик спектакля Ирина Куберская получила режиссерское образование в мастерской Г.Товстоногова. Едва лишь завертелась ее режиссерская и актерская карьера (утверждение на роль М.Цветаевой на студии «Ленфильм»), как резкое па — на улице она познакомилась с испанцем и поехала на его родину, стала женой и матерью двух детей. А дальше досадный поворот — с роли сняли сразу и вернуться домой стало очевидно опасным! 10 лет искала свой танец в Испании, воспитывала дочерей, нашла другого кавалера, с которым гармонично двигается по жизни последние 30 лет. У него от первого брака двое сыновей, их старшие дети поженились, и уже к сюите присоединились общие внуки. Ирина с мужем — в Испании он хорошо известный маэстро йоги — вместе имеют Студию йоги и театр на 150 мест.

В роли Марины Цветаевой — дочь Катарина Азкарте, С. Парнок играет Росио Осуна. Страстный роман двух женщин будто вихрь фуэте двух ангелов во сне, не вызывает никаких сексуальных ассоциаций. Платья в кружевах, оренбургские платки, невесомые шали — танец вдохновения двух неземных созданий, которых без каких-либо условностей, суеверий, спасают объятия, спасает счастье неразъединенности.

Зеркальные плоскости, поставленные под прямым углом, утраивают отображение женщин, каждый раз напоминая о существовании в моменте и вечности, в мире видимом и невидимом, материальном и духовном. Режиссерская хореография в ритме ассоциаций, которые возникают в количестве, которое заставляет ускорять восприятие, чтобы не отставать от плотно сменяющих друг друга фантазий.

После спектакля с его творцами мечтали о показе в Киеве и о возможности сыграть в театре «Трибуна» наш спектакль «Цветаева + Пастернак», который держится в репертуаре 16 лет!

В тот же вечер в помещении театра состоялась премьера программы солистов Национального театра Сарсуэла.

Замечательный музыкальный ансамбль с вокалисткой сопровождали танцевальный спектакль, который начался и закончился композициями для двух женщин и мужчины. Остальными были сольные номера не людей, не танцоров. Это «оргия чувств», эмоций, экстаз, транс, что-то, чему нет определения. Оргия богов фламенко. Напрасно анализировать выразительность движений, пластичность, которая манит зрителя внутренним танцем присоединяться к сценическому чуду существования фламенко, — внезапная смерть, рождение, снова фламенко, еще и еще фламенко — это длилось вечность, а точнее мгновение.

Я попытался найти в стихах попытку фиксации чувств, подобных мной пережитым. Услышал в И.Бродского:

Испанская танцовщица (1993)

Умолкает птица.

Наступает вечер.

Раскрывает веер

Испанская танцовщица.

Звучат удары

Луны из бубна,

и глухо, дробно

вторять гитары.

И черный туфель

на гладь паркета

ступает; это

как ветер в профиль.

О, женский танец!

Рассказ светила

о том, что было,

чего не станет.

О — слепок боли

в груди и взрыва

в мозгу, доколе

сознанье живо.

О, этот танец!

В пространстве сжатый

протуберанец

вне солнца взятый!

На следующий день был спектакль на песни, стихи, с танцами, объединенными народными традициями фламенко. Такое счастье, что все было по-семейному, в исполнении пожилых и юных артистов, страстно, талантливо, но в бережно сдержанном эмоциональном регистре. Женщины к тому же будто демонстрировали родовые сокровища национальной одежды. Фантастическое количество проплясанных сюжетов, песен, вместе с шалями во всей цветовой гамме, с водопадами нервной бахромы, которые подчеркивали внешнюю сдержанность, не гася пламя чувств.

Обычно театральная командировка предполагает просмотр ежедневно трех-четырех спектаклей. Имея большой опыт консервирования впечатлений от каждой работы и умения быстро эмоционально восстанавливаться, третий день пугал возможной перегрузкой и посещение мюзикла «Анастасия», который завоевал кучу премий на Бродвее, впервые в Европе поставленного в Мадриде, приятно переключило на другую природу чувств.

Понятно, что в период испытаний испанской короны спектакль о беспорядках и обнищании в России после свержения монархии имеет особый смысл. Бродвейскую постановку обогатили 3D проекцией. В программке заявлено 150 костюмов, которые действительно очень красивы, хотя выглядят тем богаче, чем дальше от сцены вы сидите. Простая идея о том, что из всех форм правления монархия самая ответственная — потому что все остается родным детям и им доказывать силу и право рода с тех позиций, которые оставляют родители, подается умеренно, не плакатно, даже слабее простой мысли о важности элементарного сохранения рода. Замечательные актерские работы, ловкий оркестр, техническая режиссерско-постановочная группа мюзикла, в целом, производят прекрасное впечатление, хотя вряд ли это тот результат, за который можно получить весомый испанский приоритет — не снимать шляпу перед королем.

Новогодне-рождественский Мадрид был фантастически аристократическим. Коронованный город! Таким его сделали скульптуры, башни, архитектурные детали на крышах торжественные днем и сказочные в праздничном освещении. Световые инсталляции, которые акцентируют неповторимость домов, поражают мастерством, а по всему городу еще и плотностью. Танец света, ночное солнце Мадрида, рассвет нации на Новый год, на будущее человечества.