Между мольбертом и... кульманом

Талантливый украинский художник, архитектор, график и живописец, член-корреспондент Национальной академии искусств Украины, народный художник Украины, доцент Закарпатской академии искусств, председатель Закарпатской организации Национального союза художников Украины, лауреат областной премии им. Й.Бокшая и А.Эрдели, участник всеукраинских и международных художественных выставок Борис Кузьма 22 февраля отмечает 60-летие. С этим щедро одаренным художественными качествами человеком мы разговаривали об архитектуре, живописи и жизни в творческой семье.

«НА ПЕРВОМ КУРСЕ КАЖДЫЙ СТУДЕНТ ИМЕЛ «СВОЕ» ЗДАНИЕ  НА ПЛОЩАДИ РЫНОК»

— Пан Борис! Когда ты понял, что среди тысяч профессиональных дорог твоя — изобразительное искусство?

— Родился я в учительской семье — отец и мать почти всю жизнь работали в восьмилетней школе села Верхний Коропец на Мукачевского района. Отец был учителем украинского языка,  мама — биологии. В школьные годы я еще не видел себя художником, хотя интерес к  живописи был.

В 7—8 классах я очень полюбил произведения Фенимора Купера — его индейцев, которых с увлечением перерисовывал карандашом. Получалось масштабно, были нормальные соотношения. На это обратили внимание родители и привели меня в вечернюю художественную школу в Мукачево. Я ездил туда дважды в неделю. Параллельно занимался музыкой. У меня был очень хороший учитель, но где-то в 1967—1968-х его репрессировали по политическим мотивам...

В выпускных классах я увлекся архитектурой: читал журнал «Огонек», из которого черпал информацию о тогдашних архитектурных проектах, что строятся в Москве, Нью-Йорке и других больших городах мира. Под этим влиянием и сам начал чертить дома, структуры. Родители спросили: «Может, ты хочешь быть архитектором?» Чтобы наглядно ознакомиться с профессией, привезли меня в Ужгород  в проектную организацию «Діпроміст». Там я увидел громадные чертежи — меня это очень поразило и я загорелся желанием выучиться на архитектора. Семья начала советоваться, куда мне идти учиться, ведь до поступления оставалось менее двух месяцев...

Самым перспективным был Львовский политехнический институт, но для поступления туда нужны были обстоятельные знания, поэтому начали искать репетитора. Стать им согласился наш родственник, мамин двоюродный брат художник Михаил Мытрик. Он в буквальном смысле слова привел меня за руку в ужгородский Дворец пионеров, где мы взяли две гипсовых головы. Он показал мне азы рисунка, рассказал о свете и тени, тонах и полутонах, композиции, построении перспективы и приказал интенсивно работать. Мои старания не были напрасными — во Львовский политех я поступил сразу, хотя конкурс в 1975 году был достаточно высоким.

Меня учили мэтры-профессора, которые собственными глазами видели мировые архитектурные шедевры, — профессор Липка (вел историю архитектуры), профессор Кравцов (преподавал архитектурное проектирование). Практически он и «слепил» из меня архитектора.

В институте активно работало студенческое конструкторско-проектное бюро. Там студенты выполняли чертежи, что-то перечеркивали, набивали руку и... зарабатывали первые деньги. Доброжелательная атмосфера, которая там царила, дух творчества, общение с коллегами  стали большой профессиональной школой. Там я параллельно начал рисовать, потому что очень многие архитекторы занимались живописью — это было стильно.

— Какое впечатление производила архитектура Львова, его художественная жизнь?

— На первом курсе каждый студент имел «свое» здание на площади Рынок и исследовал его: обмеривал, изучал состояние, рисовал пропорции. Потом была акварельная практика. Нас возили в пригородные Брюховичи, Винники, мы рисовали старый Львов, а на геодезическую практику — в Тернопольскую область. Учиться было очень интересно!

Именно во Львове я впервые побывал на художественных вернисажах. Огромное впечатление произвела выставка Акопа Акопяна — знаменитого художника, творчеством которого я увлекся. Графическая живопись, сдержанная цветовая гамма, очень утонченные работы. Много моих первых картин сделано под его влиянием. Было влияние и творчества студента старшего курса, известного сейчас художника Игоря Панчишина из Ивано-Франковщины. Мы собирались компаниями, чувствовался дух свободы — обговаривали фильмы Тарковского, которые смотреть можно было полулегально, проводили творческие дискуссии. Все это отложилось в головах и душах. С таким багажом я и приехал в Ужгород.

— Как относительно трудовой деятельности?

— В 1982 году  я перешел в «Кооппроект» Закарпатского облпотребсоюза. Мы проектировали рестораны, кафе, магазины. Потом Василий Гисем, который руководил ПМК-96, сманил меня в рекламный комбинат. Там уже работали Василий Свалявчик,  Василий Гангур, Тарас Даналич и другие нынешние знаменитости. Мы из Сашком Пазуханичем основали разработку проектов на каждый отдельный объект, появились интересные идеи, оригинальная реклама. Я тогда впервые сделал рекламу на стекле. Впоследствии, в Донецкой области я, Т.Данилич и Ю.Дикун оформляли большой объект в закарпатском стиле в поселке Кабанья недалеко от областного центра — делали вывески, чеканку, росписи. Все это оставило яркие воспоминания.

«ЗНАЧИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ ПУТИ УЖЕ ПРОЙДЕНА»

— Когда начался окончательный дрейф от кульмана к мольберту?

— В середине 1980-х я понял, что пришло время публично показать свои художественные работы. Их у меня на то время собралось много. Первую выставку я сделал в 1984 году в ужгородском клубе-кафе творческой молодежи «Форум». Ее организатором был Вадим Ковач, который в комсомоле опекал талантливую молодежь. Тогда свободомыслия боялись во всех сферах, а в художественной — и подавно, потому помощь Вадима была очень своевременной. Впечатлений было много и разных. Вспоминаю слова Эрнеста Контратовича, который посетил выставку. Ему понравились две моих акварели, одну из которых я храню и доныне. Он сказал, что это очень интересные работы. С того времени начались и первые мои пленэры. На Синевир ездил вместе с Э.Контратовичем, И.Илько, С.Мальчицким. В то же время начала формироваться группа молодых художников: Тарас Усик, Владимир Базан, Владимир Павлишин. Мы начали чаще собираться на пленэры, обсуждали творческие идеи, формировали свое виденье.

В 1989 году по приглашению главного архитектора Ужгорода М.Томчания я согласился работать его заместителем и несколько отошел от  живописи. Было много заказов на индивидуальное строительство. Я увлекся этой работой, принимал участие в разработке детального планирования исторического центра г. Ужгорода.

В коллектив Закарпатской организации НСХ Украины, которую тогда возглавлял В.Микита, я поступил в 1995 году, а в 1999-м меня избрали председателем областной организации НСХУ. Первые три года были тяжелыми — постоянные проверки, задолженности по зарплате, отсутствие заказов... Но самое главное нужно было сохранить коллектив, традиции, потому что мы, собственно, богаты тем, что воспринимают каждого художника как художественную фигуру.

Наш коллектив — сильный, мощный. Значительная часть пути уже пройдена, есть свои достижения. Постоянные участия в выставках, поездки за границу, большой опыт наших корифеев, который мы унаследовали. Но есть немало меркантильных вещей, связанных с бытом. Это порождает много проблем, и я вижу в последние два-три года, что люди начали меньше общаться, нет открытости. Хорошо, что при союзе работает молодежное объединение художников. Творческое общение с молодежью подживляет энергией, идеями, замыслами. Сейчас мир совсем другой, и искусство должно отображать реалии настоящего.

— Какая перспектива закарпатской школы живописи, учитывая современные тенденции?

— По моему мнению, никакая школа не может не замечать того, что происходит рядом. Мы живем в реальном мире и должны реагировать на вызовы. Тем более что изменения происходят очень быстро. Мы меняем образ жизни, условия, иногда и смысл. Для меня закарпатская школа живописи — это тот источник, который должен быть постоянно наполненным. Каждый камень составляет общую картину. Школа формируется — конкурсами, выставками, пленэрами и общением.

«ПОСТОЯННЫЙ ПОИСК ИДЕАЛА ПОРОЖДАЕТ ДИСКУССИИ, СПОРЫ»

— Твоя жена Виктория — тоже художник. Как уживаются творческие личности под одной крышей? Сын Борис увлекается рисованием?

— Не так просто жить в одной среде с талантливым человеком, который стремится к самоусовершенствованию, и идти к конкретной цели. Постоянный поиск идеала порождает дискуссии, споры. Каждый из нас имеет свое виденье роли искусства в жизни человека. Иногда это приводит к недоразумениям, но в результате  всегда побеждает здравый смысл. Несмотря ни на что я ценю в своей жене независимость и право на собственное мнение, ведь искусство тем и интересно, что неповторимо, личное. Ее присутствие рядом в мастерской всегда вдохновляет меня на новые поиски и находки. В этой творческой среде постоянно присутствует и наш сын Борис, который, безусловно, наполняется искусством. Он также активный, любознательный, часто подражает своим родителям. Очень надеемся, что из него вырастет хороший человек, настоящий мужчина, который никогда не будет безразличен к искусству.